Том 14 (Конец XVI - начало XVII века, подступы к решительным переменам)

А приходит гневъ Божий на все люди злоб ради ихъ, к симъ же и за грехи началниковъ. И тому есть образцовъ много во Святом Писании, посреде которых той образец: когда Богъ разгневася на Соломона, царя жидовского, того ради, что сердце его отступило от Бога и небрег повелений его. Сказалъ ему Богъ за то казнь, что хотел разорвати царьство его и дати его слузе его, что последи исполнилося над нимъ. Потому, когда Соломон умре, разорвано бысть царьство его тем делом, что едини избрали Ровоама, сына Соломонова, друзии же избрали Еровоама, сына Наватова.

Учитъ таково же Исусъ Сираховъ[979] в тые слова написалъ, что неправды ради и обиды и для богатества неправедно добытого и собранаго бывают царства переношены от одного народу до другаго, и того дела показуется, что злоба и грехи человеческие виною бывают да погибели царствъ всяких, которую злобу мочно приверстати к чирью злому, канцером[980] нареченному, которой чирей коли где на теле человеческом покажется,[981] тогды от премудрых лекарей и от добраго и дорого зелия не бывает излеченъ, но так долго ширитца, покаместа всем теломъ обладает и после человека уморитъ.

Таково же, где злоба человеческая розмножаетца и разширяетца, и где не есть единомысленье начальников с подъдаными, тогды приходит к тому делу, что ся над всеми царствы исполняет того злобы и грехи человеческие, от Бога повинные.

Надобет государем и начальником во всякомъ государстве добро и праведно жити, чтобы были обрасцом всякихъ добродетелей того для, что каковых обычаевъ будет царь, таковы же, смотря на него, будут и подданые его. Есть к тому и простая притча: каков купецъ или торговый человекъ, таков и товаръ его.

А какъ грехами и иными непригожими делами и злобами государевъ и начальников осквернене и испоръченое бывает государьство, таково же опять смирением и милостью их добродетель справляетца того для, что добрый обычей государский укрепляет подданныхъ его.

До тех местъ стояти будет государство всякое, покаместа в нем добродетель владети будет, и добрые святые и праведные обычаи и постановленья в чести содержаные будутъ. И не будет таковых никаких премудростей прелестных и насильства, которые бы добре укрепленое и единомысленное государство из основания, из славы его скинули и разорили того для, что коли въ государстве не будетъ владети гордость и лакомство, таково же и злое хотение и иные безделья и злоба, тогды в том государстве всякие дела крепкие и непоколебимые будутъ.

Изначала всякому государю и начальнику подобает того беречи, чтобы силою и неправдою ничто не делалось в государстве. Егда бо коли через силу что-нибудь делается, тогда такое дело не будет уже постоянное и крепкое того для, что ни одного мучителя не была постоянная и долговечна власть и сила, потому что мучительство и насильство завидство и нелюбовь у подданных родит и до помствы думы и мысли человеческие приводит, чего есть образец въ государстве Римскомъ. Коли Апиуш Клавдиуш, думной и начальный бояринъ Римского государства, который судебники и постановленья списывал, хотел было насильствомъ къ любви своей безчесней присилити дочь одного римлянина Вергиниуша.[982] И не могучи совершити своего злого хотения, здумалъ хитростью и насильством доступить того, которое дело было с великою жалостью отца тое девицы и племяни ее, таково же и всего миру. То же дело зделали великую нелюбовь и смуту против Апиушови, что отецъ своею прямою рукою дочь свою насмерть убилъ, не хотя того, чтобы была къ нечистой любости злого властеля взята и обезщещена. А потом отецъ ее мир весь до помъсты взбудил, убивъши дочь свою, со окровавлеными руками поехал до войска римскаго и обьявилъ всему войску жалость и насильство того начальника, которымъ деломъ был великою виною до великой смуты въ государстве Римском.

И аще начальником всяким любовь подданных техъ, которыми владеют, есть красотою и честью и безстрашным житьем, так опять нелюбовь и ненавидство подданых безчестьемъ есть государемъ и начальником всяким, многажды къ погибели приводитъ их. А которые начальники хотятъ того и желают, чтобы поддании больши боялись их, нежели любили их, тогда такие къ погибели, что слепые, идутъ того для, что ничево нетъ меж всеми вещьми лутчево къ содержанию величества государского, только коли государи имеютъ любовь всех подданых. Таково же опять ничево нетъ худшого, только то, коли одного все боятъца.