Том 14. Звезда надзвездная

– Как вы смели без моего ведома сдать в набор такую гадость! <…> этот рассказ богохульство, гадость, и никак не может быть напечатан в моем издательстве!..» (Гофман Модест. Петербургские воспоминания // Воспоминания о серебряном веке. М., 1993. С. 376–377). Ремизов внес в текст рукописи поправки, о которых написал Вяч. Иванову 22 марта 1907 г.: «Сделал такие изменения: стр. И после слов: „ибо Сам Сатанаил пребывал там… воинством“ // прибавил // Демонской силой Он отвел глаза человекам и всей подлунной, погрузил души их в бесовский сон, – и темный бесной сон сковал вселенную ужасными видениями // далее пробел, которым и отделяются видения: „Вскинулись, взбросились бесы, совлекли со Христа плащаницу“ и т. д. // стр. 15 сверху 7 строка Зачеркиваю: „видя без милости погибающий род человеческий“ // стр. 16 В фразе: „Так два дня, две ночи безумствовал Сатанаил“ и т. д. зачеркиваю „над телом Христовым“ // стр. 18 В фразу: „А рядом с Богородицею“ и т. д. вставляю: // как встать заре и взойти воскресшему солнцу и Ангелу явиться отвалить от гроба камень – настать светлому дню Христова Воскресения, Она не отходила от Креста – неутомимая Смерть прекрасная и т. д. // Посылаю Вам в таком виде на Ваше усмотрение. Мне кажется, что теперь вполне ясно, что все это было сатанинское наваждение» (см.: Вячеслав Иванов: Материалы и исследования. М., 1996. С. 91–92). В тот же день Вяч. Иванов ответил: «Благодарю Вас за разъяснения, дорогой Ал<ексей> Мих<айлович>. Кажется, что выработанными Вами изменениями, исполняющими предложенные мною условия, уничтожается то впечатление сатанинской кощунственности, которое д лжно было во что бы то ни стало избегнуть» (Там же. С. 92).

Еще в более смягченной редакции это апокрифическое сказание вошло в Шиповник 7 и Сирин 7. Но и оно вызвало нарекания. Так, все же посчитав его «кощунственным», И. А. Шляпкин сетовал в письме к Ремизову: «Тяжело мне, по-своему православному верующему человеку, за кощунственный тон одной из легенд Вашего Лимонаря <…> Спаситель И. Христос в сознании русских православных людей всегда Царь Славы, от коего сокрушаются вереи вечного ада и содрогаются сатана и присные, а в Вашей легенде? Или это влияние Ге и лжереализма? Так зачем же воскресать Ему? этому скелету… <…> Нехорошо, нехорошо…» (цит. по: Грачева А. М. Из истории контактов А. М. Ремизова с медиевистами начала XX века (Илья Александрович Шляпкин) // ТОДРЛ. СПб., 1993. Т. 46. С. 161). И. А. Шляпкин, в частности, подразумевал полотно Н. Н. Ге «Распятие» (1892). Ремизов ответил 23 февраля 1912 г.: «Над „Страстями“ я много сидел и думал, и черкал и перечеркивал. Всё не выходило у меня того ясного изображения, которого хотелось мне достигнуть. О кощунстве не было у меня и мысли. Грех мой в том, что не сумел я изобразить ясно, и грех и беда моя в этом. Во 2-ом изд<ании> я решил просто вычеркнуть те фразы, которые дали повод обвинять меня в умысле, от которого я был далек, и в поступке, в котором ни душою, ни телом невиновен. Я хотел представить наваждение Сатанаила и тот соблазн, который пойдет от Сатанаила, и то отчаяние, от которого изомрет душа. <…> Тут в эти 2 дня и 2 ночи дело происходит не на земле и не среди живых людей, а в царстве душ человеческих, которые возродятся к жизни на земле. В эти 2 дня и 2 ночи Сатанаил „безумствовал“ над всей вселенной. И дальше описывается не то, что было, а то, что станет в душе людей, все искушения, какие после пройдут перед душой человеческой. <…> Чем чудовищнее Сатанинское действо, тем картина ярче – искушение сильнее, соблазн безнадежнее, победа крепче и полнее» (Там же). См. также: Розанов Ю. В. Повесть Алексея Ремизова «Страсти Господни» в контексте религиозных исканий серебряного века // Евангельский текст в русской литературе XVIII–XX веков: цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр: Сб. науч. тр. Петрозаводск, 2001. Вып. 3. С. 445–452. (Проблемы исторической поэтики; Вып. 6).

Ремизов, касаясь легенды, писал в кн. «Петербургский буерак» в главе о своих сновидениях «Тонь ночи»: «…острота чувства и яркость видения мне говорят, что я был среди демонов в „воинстве“ Сатанаила в тот крестный час смерти Христа в дни, не отличить от ночей, когда померкло солнце и звезды, это наши глаза звездами прорезали смятение тоскующей твари…» (Петербургский буерак-РК X. С. 410–411).