Том 15 (XVII век)

И король паки посла по него, вторицею. Королевичь же посланнымъ сказа то ж, яко: «Не кралевский рабъ и не слушаю короля, имею своего государя, аще повелитъ или пришлетъ знакъ, то иду пред короля». Посланныя же пришедше пред короля и сказаше ему, яко не идетъ «и те ж слова намъ сказалъ, аще ли де повелит мой государь и пришлет знакъ, то де поиду пред короля». И рече король гостю: «Василий гость! Ты сам безчестишъ меня, яко „не раб мой и не слушаю короля"». Гость же Василий усумнеся о семъ, снявъ перстень с своея руки и дастъ знакъ посланнымъ по Василья, раба своего, да приидет семо. И посланныя пришедше к нему и рече ему: «Василий, гость твой, егоже ты нарицаешъ государем, посла нас по тебя и велел итти тебе пред короля, и се знакъ его — перстень». Рабъ же Василия гостя приимъ перстень государя своего и рече: «Азъ верю сему знаку и поиду пред короля». И взя гусли и поиде пред короля.

И какъ пришед пред короля, и поклонися ему ниско, и ста у дверей благочинно, яко обычай есть рабомъ стояти. Король же Карлус и кралева ево и вси предстоящии подивилися красоте лица его и благочинию. И рече король всемъ предстоящимъ ту, яко: «Аз великъ и славный король во всей земли, а такова у себя отрока не имею ни от сенаторскихъ, ни от рыцарскихъ детей, яко сей есть гость Василий имеет при себе такова раба». И рече отроку: «Василий, играй в гусли!» Он же рече: «Великий королю! Не твой рабъ и не слушаю тебя, имею у себя господина своего Василья. Что он повелитъ, то и сотворю!» И рече король гостю да повелит ему играти. Он же повеле ему играти.

Королевичь же Василий нача играти в гусли, и король и кралева ево и вси ту предстоящии начаша тонцовати. И кралевна прекрасная Полиместра из тайнаго места зело игры ево смотрела и наипаче его похвалила. И глагола в себе: «У нас такова молотца умнаго в царствии нашем нету прекраснаго из сенаторскихъ и ис цысарскихъ детей, какова гость Василий у себя имеетъ раба». И сего вельми жалуетъ[1310], еже бы он в королевсте у нихъ был. Кралевичь же Василий и паки удари в гусли — и король, и кралева его, и вси сущии с ним начаша крепко спати. Кралевна же прекрасная Полиместра вышед из комноты пред него и рече ему: «Играй, Василий!» Он же, увидевъ ея, зело возрадовася душею, яко такова прекрасна, како возвестилъ ему о ней гость Василей. И рече ей королевичь Василий: «Государыни прекрасная кралевна Полиместра! Изволь поити во свою комноту. Аще не изыдеши отсюду, не буду играти: батюшка твой пробудетца от сна и мати твоя и тебя ту узрятъ — и тогда ты срамоту приимешъ, а яз гнев прииму от батюшка твоего». И тако кралевна Полиместра изшед вонъ ис полаты. Он же паки заигра в гусли иную игру, и паки вси пробудишася: и король, и кралева ево от сна, и вси сущим ту. И рече король к нему: «Василий, играеши непригоже, впредки такъ не твори». И рече к нему королевич: «Великий королю! О семъ на мя гневу не подержи, яко тако умею играти».

И по семъ пришед кралевна отца своего и рече: «Отче мой драгий, молю тя! Многихъ ты имееши у себя сенаторских и рыцарских детей, а такова молотца благочиннаго и разумнаго не имееши, якоже сей гостиной рабъ. Молю тя, батюшка, да купиши его себе в рабы, ежели он, гость Василий, продастъ его». Слышав же король Карлусъ от дщери своея и угодно бысть ему, понеже ему, королю, понравился королевичь и самому; и чаяли его истиннаго раба гостю Василью. И рече король гостю Василию: «Василей гость! Продай мне сего раба!» И рече ему гость: «Великий королю! Дивлюся, государь, аз речению твоему, яко ты имеешъ у себя сенаторскихъ и рыцарскихъ детей, доброродных отроковъ, а у меня торгуешъ сего отрока, токмо единаго у себя имею. И како мне его продать, понеже он мне верен, и вся моя скарба и товары, которыя имам на корабле, ему вручено». Король же, слыша от гостя такия слова о немъ, зело прилежно начат торговати.

И гость Василий, видя такое кралевское прилежание, рече тайно королевичю: «Великий мой королевичь! Повелишь ли себя продати? Король зело понуждаетъ мя». И рече ему королевичь: «Продавай, гостю! Сего бо зело душа моя желаетъ того». И тако уговоришася гость Василий с королевичемъ, и рече гость Василий королю: «Буди, государь великий королю, на твоей воли, токмо сей отрокъ дешево не продаетца». И рече ему король: «Дивлюся азъ тебе, гостю, что ты глаголеши — не продаетца дешево. Азъ бо король великъ, и честенъ, и богат, и славенъ, имамъ доволно сокровища. Аще что требуеши за него, дам ти». И рече ему гость Василий: «Великий королю! Молю тя о семъ: аще сего моего раба изволишъ купити, но имей над нимъ честь, чтоб ни в какие ево инныя работы не определить. За таким словомъ продаю его тебе, понеже сей отрокъ зело мне самому угоденъ и веренъ, и благочиненъ, и отселе мне таковаго раба не найти иного, что сей мой раб». И рече король: «Обещаюся тебе, Василий, Богомъ, что буду его имети вместо сына роднаго. Только ему и будетъ работа, что тешить меня, играть в гусли, такожде и дщерь мою кралевну Полиместру».