Том 17 (XVII век, литература раннего старообрядчества)

ОБРАЩЕНИЕ ПРОТОПОПА АВВАКУМА К «ЧТУЩИМ» И «СЛЫШАЩИМ» И ПОХВАЛА «РУССКОМУ ПРИРОДНОМУ ЯЗЫКУ» {47}

По благословению отца моего старца Епифания писано моею рукою грешною, протопопа Аввакума, и аще что реченно просто, и вы, Господа ради, чтущии и слышащии, не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык, виршами филосовскими не обык речи красит, понеже не словес красных Бог слушает, но дел наших хощет. И Павел пишет: «Аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любви же не имам — ничтоже есм[1825].

Вот, что много разсуждать: не латинъским языком, ни греческим, ни еврейским, ни же иным коим ищет от нас гово́рь[1826] Господь, но любви с прочими добродетельми хощет; того ради я и не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русскаго. Ну, простите же меня, грешнаго, а вас всех, рабов Христовых, Бог простит и благословит. Аминь.

ЖИТИЕ ИНОКА ЕПИФАНИЯ {48}

Часть 1

Послушания ради Христова и твоего ради повеления и святаго ради твоего благословения, отче святый[1827], и прошения ради раба тово Христова[1828] не отрекуся сказати вам о Христе Исусе. Но не позазрите[1829] скудоумию моему и простоте моей, понеже грамотики и философии не учился, и не желаю сего, и не ищу, но сего ищу, како бы ми Христа милостива сотворити себе и людем, и Богородицу, и святых его. А что скажу вам просто, и вы Бога ради собой[1830] исъправте со Христом, а мене, грешнаго, простить и благословить, и помолитеся о мне ко Христу и Богородице и святым его. Аминь.

Родился я в деревне. И как скончалися отец мой и мати моя, и аз, грешный, идох[1831] во град некий[1832], зело велик и многолюден, а град благочестивой, христианской, и пребых[1833] в нем седмь лет.

И прииде ми помысл възыскати пути спасения, и идох ко всемилостивому Спасу во святую обитель Соловецкую[1834], ко преподобным отцем нашим Зосиме и Саватию[1835]. И тамо ми[1836] благодать Христова поспешила[1837]: отцы святии приняли мя с радостию, а иным отказали. И сподобил мя Христос, и Богородица, и святии его быти у них в послушании седмь лет, не зазорно пред Богом и не укорно пред человеки; вси мя за послушание любиша. И по сем святый отец наш архимарит Илья[1838] и прочии отцы возложили на мя святый иноческий образ[1839]. И в том иноческом образе сподобил мя Бог быти у них в послушании пять лет; и всего двенатьцать лет был у них.

И как грех ради наших[1840] попустил Бог на престол патриаршеский наскочити Никону, предотече антихристову, он же, окаянный, вскоре посадил на Печатной двор врага Божия Арьсения, жидовина и грека, еретика, бывшаго у нас в Соловецком монастыре в заточении[1841]. И той Арсен, жидовин и грек, быв у нас в Соловках, сам про себя сказал отцу своему духовному Мартирию-священноиноку[1842], что он в трех землях был, и трою[1843] отрекался Христа, ища мудрости бесовския от врагов Божиих. И с сим Арсением, отметником[1844] и со врагом Христовым, Никон, враг же Христов, начата они, враги Божии, в печатныя книги сеяти плевелы еретическия проклятыя, и с теми злыми плевелами те книги новый начата посылати во всю Рускую землю на плач и на рыдание церквам Божиим и на погибель душам человеческим.

Тогда у нас в Соловецком монастыре святии отцы и братия начата тужити и плаката горько и глаголати сице: «Братия, братия! Увы, увы! Горе, горе! Пала вера Христова, якоже и в прочих землях, в Земли руской, двема врагами Христовыми, Никоном и Арсеном». Паче же всех прежереченный[1845] Мартирий-свяшенноинок обливашеся горкими многими слезами, возвещая трикратное отречение Арсениево от Христа, Бога нашего, оберегая детей своих духовных и прочию братию от Арсения, отступника и еретика.

Тогда и аз, многогрешный, со святыми отцы тужа и плача, пребыл с ними время некое. И от тоя тоски и печали, по совету и по благословению старца келейнаго и отца духовнаго, взем[1846] книги и иная нужная потребная пустынная, и благословил мене старец образом Пречистыя Богородицы со младенцем Исус Христом, медяным, вольяшным[1847], и изыдох[1848] от святаго монастыря, милости у Христа просити себе и людем, в дальнюю пустыню[1849] на Суну-реку[1850], на Виданьской остров: от Соловков четыреста верст, а от великаго озера Онега — 12 верст.

И тамо обретох[1851] старца, именем Кирила[1852], чюдна и славна житием, пребывающа в молитвах, и во псалмех, и в посте, и милостыню творяше велику сиротам и вдовицам. Держаше бо той старец у себе в пустыне толчею и мелницу на нужную потребу себе, а иное все отдаваше требующим[1853] Христа ради. И той мя старец принял к себе в пустыню с великою радостию и удержа мя у себе Христа ради.