Читаем Том 17 (XVII век, литература раннего старообрядчества) полностью

А как челом ударит новопожалованный начальный государю, после речи своей по чину, и подъячей верховой, Василей Ботвиньев, то писмо, свертев на нем, положит в бархат и застегнет и, застегнув то писмо, станет подьячей на прежнем своем месте. А потсокольничей докладывает паки государя о совершении дела а молыт; «Врели горь сотьло?» И государь молыт: «Сшай дар»[2715]. И подсокольничей подходит к новопожалованному весело и дерзостно а молыт: «Великий государь царь и великий князь Алексей Михайловичь, всеа Великия и Малые и Белыя Росии самодержец, указал тебе свою государеву охоту отдать, челига кречатья и иные птицы; и тебе бы ходить за ево государевою охотою прилежно, с радостию от всего сердца своего, и хранить ево государеву охоту яко зеницу ока, безо всякия лености, со всякими опасением, и ево государя тешить до конца живота своего безо всякие хитрости». И отдает ему кречета. И он, новопожалованной начальной, Иван Ярышкин, приимает кречета образцовато, красовато, бережно, и держит честно, смело, весело, подправительно, подъявительно к видению человеческому и х красоте кречатье, и стоит урядно, радостно, уповательно[2716], удивительно, и, приняв кречета, не кланяетсца, доколе шапку положат.

8. И, постояв мало, подсокольничей а молыт: «1-й начальный, Парфеней Тоболин, закрепляй государеву милость». И первоначальной сокольник Парфеней кладет на нево шапку горностайную, и он сам вскоре левою рукою сымет. И первоначальной ему молыт: «Бей челом государю на ево государской премногой милости и памятуй ево государеву такую неизреченную и премногую милость до кончины живота своего, и обещания не позабывай, и послушания своего не отбывай, и нашего совету не отметайся». А сам первоначальный, Парфеней, стоит возле новопожалованного по праву, доколе поставит на степень новопожалованного. И новопожалованной, Иван Ярышкин, челом ударит государю трижды в землю на ево государской милости.

9-я. А как челом ударит государю и, мало поноровя, тот же первоначальной, Парфеней Тоболин, велит ему отдать кречета своим поддатнем. И приимет у него первой поддатень Федька Кошелев. А как кречета отдаст поддатню, и первоначальный приимет челига кречатья у старых рядовых сокольников и дает новопожалованному; и, подержав мало, и челига отдать велит поддатнем. А как отдаст новопожалованной челига поддатню — и примет у нево Наумка Петров. И первоначальный дает ему, новопожалованному, сакола, и мало подержав, велит ему, новопожалованному, и сакола отдать поддатню. И примет у нево Кирюшка Мослов. А как отдаст сокола, и первоначальный дает ему челига соколья, и, мало подержав, велит ему и челига соколья отдать поддатню. И примет у него Елисейко Баготов. А как отдаст челига, и первоначальный, Парфеней Тоболин, велит новопожалованному, Ивану Ярышкину, принять первова кречета, который ему по государеву указу в мере и в чести дан. И новопожалованный, Иван Гаврилов, сын Ярышкин, мало обратней к поддатням своими а молыт: «Дарык чапу врести дан»[2717]. И 1-й ево поддатень, Федка Кошелев, поднесет ему челига кречатья честника[2718]. А как новопожалованный челига примет, и первоначальный Парфеней велит новопожалованному паки государю челом ударить. А как новопожалованный государю челом ударит, и первоначальный, Парфеней Тоболин, емлет новопожалованного за руку и поставить ево в началном месте, на которое место пожалован. И, поставя на месте, здравствуют ему, новопожалованному начальному, подсокольничей и начальные, и рядовые все сокольники в государской милости, в новой чести, и в начальных сокольниках.

10. А царь и великий князь, мало посидев, пойдет в свои царские хоромы. И подьячей верьховой соколенного пути, Василей Ботвиньев, потсокольничего, и новопожалованного начального, и всех рядовых сокольников, которые в чину живут, зовет к столу, а молыт подьячей: «Подсокольничей Петр Семенов, сын Хомяков, царь и великий князь жалует тебя с товарищи, для новые чести и меры, новопожалованного 5-го начального Ивана Гаврилова, сына Ярышкина. Велел вам быти у стола, и веселитися, и утешатися с новопожалованным по чину».

А государь молыт потсокольничему с товарищи: «Наслаждайтеся по нашей государской милости». И потсокольничей с товарищи государю челом ударит в землю на ево государской милости, и, челом ударя государю, потсокольничей с начальными, и с новопожалованным начальным, и со всеми начальными и рядовыми сокольниками провожает государя до малых ворот. А, проводя государя, потсокольничей со всеми сокольниками паки челом ударит государю по обычаю.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека литературы Древней Руси

Похожие книги

Слово о полку Игореве
Слово о полку Игореве

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

Александр Александрович Зимин

Литературоведение / Научная литература / Древнерусская литература / Прочая старинная литература / Прочая научная литература / Древние книги
Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1
Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1

В томе представлены памятники древнерусской литературы XI–XVII веков. Тексты XI–XVI в. даны в переводах, выполненных известными, авторитетными исследователями, сочинения XVII в. — в подлинниках.«Древнерусская литература — не литература. Такая формулировка, намеренно шокирующая, тем не менее точно характеризует особенности первого периода русской словесности.Древнерусская литература — это начало русской литературы, ее древнейший период, который включает произведения, написанные с XI по XVII век, то есть в течение семи столетий (а ведь вся последующая литература занимает только три века). Жизнь человека Древней Руси не походила на жизнь гражданина России XVIII–XX веков: другим было всё — среда обитания, формы устройства государства, представления о человеке и его месте в мире. Соответственно, древнерусская литература совершенно не похожа на литературу XVIII–XX веков, и к ней невозможно применять те критерии, которые определяют это понятие в течение последующих трех веков».

авторов Коллектив , Андрей Михайлович Курбский , Епифаний Премудрый , Иван Семенович Пересветов , Симеон Полоцкий

Древнерусская литература / Древние книги
История о великом князе Московском
История о великом князе Московском

Андрей Михайлович Курбский происходил из княжеского рода. Входил в названную им "Избранной радой" группу единомышленников и помощников Ивана IV Грозного, проводившую структурные реформы, направленные на укрепление самодержавной власти царя. Принимал деятельное участие во взятии Казани в 1552. После падения правительства Сильвестра и А. Ф. Адашева в судьбе Курбского мало что изменилось. В 1560 он был назначен главнокомандующим рус. войсками в Ливонии, но после ряда побед потерпел поражение в битве под Невелем в 1562. Полученная рана спасла Курбского от немедленной опалы, он был назначен наместником в Юрьев Ливонский. Справедливо оценив это назначение, как готовящуюся расправу, Курбский в 1564 бежал в Великое княжество Литовское, заранее сговорившись с королем Сигизмундом II Августом, и написал Ивану IV "злокусательное" письмо, в которомром обвинил царя в казнях и жестокостях по отношению к невинным людям. Сочинения Курбского являются яркой публицистикой и ценным историческим источником. В своей "Истории о великом князе Московском, о делах, еже слышахом у достоверных мужей и еже видехом очима нашима" (1573 г.) Курбский выступил против тиранства, полагая, что и у царя есть обязанности по отношению к подданным.

Андрей Михайлович Курбский

История / Древнерусская литература / Образование и наука / Древние книги