Том 17 (XVII век, литература раннего старообрядчества)

О, прелести, сопълетенныя диаволом, чрез змию же изреченныя! О, лжи проклятаго диавола, како таковую лож изрещи на Бога дерзну и сим сотвори Адама и Евьву изгнанны быти из рая! Ведый убо Бог и прежде сотворения Адамова, яко имат преступити заповедь его и, яко сосуд скудельничь[3154], сокрушитися. И сего ради сотъвори его посреде смерти и безсмертия: яко аще не преступит заповеди его, то безсмертен имат быти, якоже ангел, аще ли же преступит, то смертию осудится. Егда же Евъва послуша змии и от древа заповеданнаго яде и Адаму подаде, тогда изгнани Быша из рая и съмертию осудишася. И речено бысть к змии: «Понеже сице сотворила еси, еже прелстити Евъву и Адама, и сего ради положу вражду велию между тобою и между Евъвою, и между семенем твоим и между семенем ея; той да блюдет твою главу, ты же да блюдеши его пяту[3155]». И отътоле зачася злоба между змиею, еже есть диаволом, и между человеки. И от первозданнаго человека Адама прелестию диаволею трех царствоваше в мире даже до пришествия Христова.

Егда же Господь наш Иисус Христос, Сын, Слово Отчее, един сый от Святыя Троицы, сам сый истинъная правда, изволи воплотитися от Пресвятая, чистыя, браку неискусный, преблагословенныя, славныя Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, и по тридесяти летах своего возраста творя шествие по земли нашего ради спасения, и собра к себе ученики многи, тогда даде им власть на диавола, сице глаголя: «Се даю вам власть наступати на змию, и на скорпию, и на всю силу вражию, и ничесоже вас вредит»[3156].

О, дара преблагаго Бога, иже дарова учеником своим! О, власти превеликия, како иже исперва блюдяше человеческую пяту, еже умертвити, ныне же не могущи коснутися ей! И оттоле наипаче диавол вооружися на род человеческий, безплотен бо есть, никогда же требует пищи, ниже пития, ниже покоя когда желает, но выну обходя человеки, ищет, яко лев, еже бы кого поглотити и низвести с собою во ад. Усмотрив же человеческое естество слабо, изобрете злохитръство по человечестей слабости, яко сеть некую, распростре всюду пианство, да тем скорейши инех орудий уловит человеки. Человецы же наипаче в сем воли его повинушася, и малый отрочата зело возлюбиша е[3157].

Бысть во граде нашем Галиче некто царския судебный полаты книгчий, именем Гавриил, Савинов сын. Сей по действу диаволю желание велие имея к пиянственному питию и зело много пияше его. Не точию во дне, но и в нощи из дому своего исхождаше во он дом, идеже обычай есть приходити пияницам, и тамо, елико хотяше, купуя, пияше и паки в дом свой отъхождаше, во утрии же зело рано и прежде всех паки таможде обреташеся. И толико преодоле его пиянство, яко ни малого часа не можаше пребыти, еже бы не пити пиянъственнаго пития. От многаго же ранного и поздого пития изменися образ его, и начат от властелина градскаго уклонятися. По некоем же времени, видев злохитрый диавол, яко Гавриил во всем воли его повинуется, восхоте его всеконечне погубити и душу его во ад свести — коснуся уму его и толико смяте его, яко и бесноватися ему и нелепая глаголати. Видевъши же жена его и братия збывшаяся над ним, недоумевахуся, что творити или како помощи ему. В недоумении же велицем бывши, стрегуще его в доме, да не изыдет из дому, бояху бо ся, да некако погибнет. И сице сотвориша, седмицу стрегуще его, он же нимало в чувство прииде, но день от дне злейши бысть ему. Овогда в полунощи внезапу кричаще сущим во храмине[3158]: «Что не видите?! Се приидоша полъки многи ратных и от древния осыпи, идеже первее град бе, на горе копают подкопы и сътреляют ис пушек и изо всякого оружия и хотят нас погубити. Молю вас, изыдем отъсюду!» Бе же гора тая, идеже первее град бе, от дому его яко полъпоприща. Сродницы его увещевающе всякими молебными глаголы, дабы выну имел во устех своих Иисусову молитву[3159] и воображал бы на себе знамение Царя Небеснаго, честный крест, егоже боятся и трепещут беси. Он же противу им отъвещеваше глаголы хулны и непотребны, ихже и писанию предати недостойно. Овогда же глаголаше: «Что не видите?! Се приидоша воини и тайный мой уд отърезаша». И сице пребысть в дому своем, стрегом от сродник, дни некия, и нимало в чювство приходя, но день от дне тяжчайши мучим от диавола пребываши.