Том 28. Крайний срок

— У Глеазона записаны имена всех клиентов, которые платят ему за наркотики и за молчание. Точнее, были записаны.

— Были? — вскинулся Морган. — Как это понимать? Даффи продолжал смотреть в потолок.

— Вы не ослышались. Именно были. А сейчас его записная книжка у меня.

— Вот оно что, — протянул Морган после паузы.

— Да. И она продается.

Морган вытаращил глаза и открыл рот. Глядя на него, Даффи с трудом сдержал смех.

— Да, — произнес наконец старый мошенник. — Эта книжка могла бы мне пригодиться.

— Вы, кажется, меня не до конца поняли, — продолжал Даффи. — Попытаюсь сказать яснее. Аннабел Инглиш спуталась с Глеазоном. Она неврастеничка и наркоманка. Оба замешаны в таком деле, которое могло бы принести вам огромные барыши. Имея в руках эту записную книжку, вы испортили бы им бизнес и прижали самого Инглиша, не говоря уже о тех богачах, которые значатся в книжке. Они принесли бы вам деньги прямо домой, только бы их не трогали.

Морган пожевал сигару.

— Перспектива заманчивая.

— Еще бы! И я пришел к вам с предложением.

— Почему такая честь оказана именно мне?

— Потому что у вас есть деньги.

— Сколько вы хотите?

— Пятьдесят тысяч. Не тридцать, не сорок. Только пятьдесят. Книжка того стоит.

— Таких денег вам никто не даст.

— Дело ваше. — Даффи поднялся. — В таком случае я поищу другого покупателя. Не все ли равно, кому продать.

— Погодите! — На лице Моргана появилась хитрая улыбка. — В достоверности вашей информации я не сомневаюсь. Но вы забыли, что в моем распоряжении три гориллы, как вы выражаетесь. Они с большим удовольствием возьмутся за вас. Я и не подумаю платить за эту книжицу бешеные деньги. Знаете, что я с ней сделаю, когда она попадет ко мне в руки?

— Что?

Хитрая улыбка на лице Моргана сменилась злобной.

— То же, что и вы. Перепишу и продам обе. Даффи оставался совершенно спокойным.

— Неплохая идея, — сказал он, притворившись, что размышляет.

— Только ничего у вас не выйдет. Если вы продали копию Глеазону, я все равно ее отберу.

— Самоуверенности вам не занимать, — заметил Даффи.

— А если Глеазон вам уже заплатил, — продолжал Морган, стряхивая в пепельницу пепел, — к вам на квартиру явится Джо, и вы сами их ему отдадите.

— Сожалею, но мы друг друга не понимаем, — сказал Даффи, направляясь к двери.

— Придется вам сожалеть не только об этом, — вкрадчивым тоном возразил Морган.

Даффи открыл дверь и увидел Джо.

— Больше вы ничего не скажете? — обернувшись к Моргану, спросил Даффи.

Морган покачал головой, потом вдруг сказал:

— Подождите!

Даффи остановился, не выпуская из поля зрения Джо. Морган взял со стола пятьсот долларов, возвращенных ему Даффи.

— Берите назад эти деньги, а мне отдайте записную книжку.

— Не понимаю… — начал было Даффи, но Морган его перебил.

— Вам не справиться с этим делом. Кишка тонка. Опомнитесь, пока не поздно. Надо быть полным идиотом, чтобы явиться ко мне с таким предложением. Так что берите деньги и отдавайте книжку. Большего она не стоит. По крайней мере избавитесь от многих неприятностей.

Лицо Даффи оставалось бесстрастным, лишь в глазах появился металлический блеск.

— Вы и в самом деле считаете меня слабаком?

— Ладно, сматывайтесь отсюда! Я и так много времени потерял. — Морган спрятал деньги в бумажник и, в упор глядя на Даффи, сказал:

— Чтобы к вечеру записная книжка была у меня. Вам от меня все равно не скрыться. Будете упорствовать, напущу на вас Джо.

— Не вышло? — тихо спросила Ольга, когда Даффи вернулся.

— Эти негодяи кого угодно выведут из терпения, — сказал он, швырнув шляпу на сиденье.

— Расскажи, как было дело.

— Знаешь, девочка, борьба предстоит не на жизнь, а на смерть. Так что тебе лучше выйти из игры.

— Не драматизируй, расскажи лучше, что он тебе говорил.

— Потребовал, чтобы к вечеру книжка была у него, иначе…

— Хочет получить ее даром?

— Именно.

— Так я и знала, — помолчав, произнесла Ольга. — Неужели деньги для тебя главное?

— Что значит главное?

— Морган скотина. Он просто не представляет себе, что порядочный человек может явиться к нему с таким предложением. Будь ты убийцей, дело другое.

— Допустим. Что же теперь делать? Ольга вынула из потайного ящика кольт.

— Пристрели его, пока он не пристрелил тебя! Одной крысой станет меньше.

— Нет, Ольга, на убийство я не пойду. Какое-то время Ольга сидела молча, не двигаясь, потом сказала:

— Морган прав, ты в самом деле слабак, да к тому же трус. Даффи взял у нее кольт, спрятал в ящик.

— Совершить ради денег убийство? Пусть даже ради миллионов? Нет, ни за что! И если мы будем вместе, ты должна думать как я.

Ольга положила ему на плечо руку.

— Прости, Даффи. Но жизнь научила меня думать иначе.

— Успокойся, Ольга, ты прелесть.

— Что же все-таки ты решил делать?

— Попробуем еще раз поговорить с Глеазоном. Может, удастся что-нибудь из него вытянуть, тогда исчезнем, махнем на побережье. Там тепло и много-много песка. Там мы будем вдвоем, ты и я, под голубым небом. Хочешь?

— Об этом можно только мечтать. — Ольга откинулась на сиденье.

— Во всяком случае, это приятнее, чем иметь дело с полицией и кончить жизнь на электрическом стуле. Итак, дорогая, поехали к Глеазону!