Читаем Том 3 полностью

…И японский атташебыл Кристине по душе.Отдалась ему девчонкаЧерез полчаса уже.Он в соитии молчал,Обстановку изучал,Чтобы выведать все тайны,Трое суток не кончал.Дело было таково,Что, добившись своего,Он был премирован "Маздой"И полковничьей звездой.Лондон – милый городок,Там туман и холод.Если ты министр военный,Контролируй передок.Если ты министр военныйто не блядствуй – будь таков,как Суворов, как Кутузов,и, само собой, Хрущев.

1965

<p>Песня о Никите</p>

( на пару с Германом Плисецким)

Из вида не теряя главной цели,Суровой правде мы глядим в лицо:Никита оказался пустомелей,Истории вертевшей колесо.Он ездил по Советскому Союзу,Дешёвой популярности искал,Заместо хлеба сеял кукурузу,Людей советских в космос запускал.Он допускал опасное зазнайствоИ, вопреки усилиям ЦК,Разваливал колхозное хозяйствоПлюс проглядел талант Пастернака.Конечно, он с сердечной теплотоюВрагов народа начал выпускать,Но водку нашу сделал дорогоюИ на троих заставил распивать.А сам народной водки выпил много.Супругу к светской жизни приучал.Он в Индии дивился на йога.По ассамблее каблуком стучал.Он в Африке прокладывал каналы,Чтоб бедуинам было где пахать…Потом его беспечность доконала,И он поехал в Сочи отдыхать.А в это время со своих постелейВставали члены пленума ЦК.Они с капустой пирогов хотели.Была готова к выдаче мука.Никита крепко осерчал на пленум,С обидой Микояну крикнул: "Блядь!"Жалея, что не дал под зад коленомДнепропетровцам, растуды их мать…Кирнувши за наличные "Столичной",Никита в сквере кормит голубей.И к парторганизации первичнойЗятёк его приписан Аджубей…

1965

<p>Кубинская разлука</p>Эрнесто Че ГевараГавану покидал.Поскольку лёгкой жизниОн сроду не видал."Прощай, родная Куба,прощай, мой вождь Фидель,прощай, мой министерский,мой кожаный портфель!""Хоть курочку в дорогувозьми!" – кричат друзья.Сказал Гевара строго:"Мне курочку нельзя.Мне курочку не надо,Я в нищую сумуКусочек рафинадаКубинского возьму.Возьму его я с собою,До гроба пронесу,А если будет горько,Возьму и пососу".Разлука ты, разлука,Чужая сторона.Марксистская наукаТеперь ему жена.Тираны, трепещите!Мужайтеся, рабы!Придёт вам избавленьеОт классовой борьбы.

1964

<p>Медвежье танго</p>

Грише Сундареву

Есь зоопарк чудесныйВ районе Красной Пресни.Там смотрят на животных москвичи.Туда-то на свиданьеС холостяком Ань-АнемНаправилась из Лондона Чи-Чи.Мечтая в реактивном самолётеО штуке посильней, чем "Фауст" Гёте.Она сошла по трапу,Помахивая лапой.Юпитеры нацелились – бабах!Глазёнки осовелые,Штанишки снежно-белые,Бамбуковая веточка в зубах.
Перейти на страницу:

Все книги серии Ю.Алешковский. Собрание сочинений в шести томах

Том 3
Том 3

Мне жаль, что нынешний Юз-прозаик, даже – представьте себе, романист – романист, поставим так ударение, – как-то заслонил его раннюю лирику, его старые песни. Р' тех первых песнях – я РёС… РІСЃРµ-таки больше всего люблю, может быть, потому, что иные из РЅРёС… рождались у меня на глазах, – что он делал в тех песнях? Он в РЅРёС… послал весь этот наш советский порядок на то самое. Но сделал это не как хулиган, а как РїРѕСЌС', у которого песни стали фольклором и потеряли автора. Р' позапрошлом веке было такое – «Среди долины ровныя…», «Не слышно шуму городского…», «Степь да степь кругом…». Тогда – «Степь да степь…», в наше время – «Товарищ Сталин, РІС‹ большой ученый». Новое время – новые песни. Пошли приписывать Высоцкому или Галичу, а то РєРѕРјСѓ-то еще, но ведь это до Высоцкого и Галича, в 50-Рµ еще РіРѕРґС‹. Он в этом вдруг тогда зазвучавшем Р·вуке неслыханно СЃРІРѕР±одного творчества – дописьменного, как назвал его Битов, – был тогда первый (или один из самых первых).В«Р

Юз Алешковский

Классическая проза

Похожие книги

Смерть в Венеции
Смерть в Венеции

Томас Манн был одним из тех редких писателей, которым в равной степени удавались произведения и «больших», и «малых» форм. Причем если в его романах содержание тяготело над формой, то в рассказах форма и содержание находились в совершенной гармонии.«Малые» произведения, вошедшие в этот сборник, относятся к разным периодам творчества Манна. Чаще всего сюжеты их несложны – любовь и разочарование, ожидание чуда и скука повседневности, жажда жизни и утрата иллюзий, приносящая с собой боль и мудрость жизненного опыта. Однако именно простота сюжета подчеркивает и великолепие языка автора, и тонкость стиля, и психологическую глубину.Вошедшая в сборник повесть «Смерть в Венеции» – своеобразная «визитная карточка» Манна-рассказчика – впервые публикуется в новом переводе.

Наталия Ман , Томас Манн

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века / Зарубежная классика / Классическая литература