Том 3

к краю площадки и велел Мидлтоиу и Полю накинуть на них одеяла поверх тонких, легковоспламеняющихся пла¬ тьев. Едва те приняли эту меру предосторожности, старик прошел в противоположный край, где трава еще стояла высокой опасной стеной, и, выбрав пук самых сухих стеб¬ лей, положил их на полку своего ружья. Они мгновенно вспыхнули от искры. Затем он сунул этот маленький фа¬ кел в гущу стоячей травы и, отойдя к середине оголенного круга, терпеливо ожидал, что будет. Огонь жадно ухватился за новое топливо, и в одно мгновение по траве заскользили его раздвоенные язычки: так иной раз корова шарит вокруг языком, выискивая траву повкусней. — Теперь,—сказал старик, подняв палец и засмеяв¬ шись своим странным беззвучным смешком,—вы увидите, как огонь дерется с огнем! Эх, не раз случалось мне выжигать гладкую тропу, когда по лености я не хотел руками расчищать себе дорогу в заросшем логу. — А это нас не погубит? — изумился Мидлтон.— Разве вы не подвели врага еще ближе, вместо того чтоб избежать его? — А разве вы так чувствительны к ожогам? У ва¬ шего деда кожа была погрубее. Но поживем — увидим; Да, мы будем живы и увидим! Траппера не обманул его опыт. Пламя, разгоревшись, стало распространяться на три стороны, естественно уга¬ сая на четвертой, где не находило пищи. Оно ширилось и, возвестив о своем могуществе угрюмым воем, освещало все перед собою, а позади оставляло черную курящуюся землю, еще более нагую, чем если бы здесь прошла коса. Положение беглецов было бы по-прежнему отчаянным, когда бы площадка вокруг них не расширялась по мере того, как ее обегало пламя. Перейдя на то место, где трап¬ пер поджег траву, они избавились от чрезмерного жара, а вскоре пламя начало отступать со всех сторон. Их теперь окутывало облако дыма, но огненный поток, неистово ка¬ тившийся вперед, уже удалялся от них. Наблюдавшие дивились простому средству, применен¬ ному траппером, как царедворцы Фердинанда следили, вероятно, за Колумбом, когда он поставил яйцо; но только их наполняла не зависть, как тех, а глубокая благодар¬ ность. — Поразительно! — сказал Мидлтон, когда понял, что 266

они спасены от, казалось бы, неминуемой гибели.— По- истине, такую мысль мог подсказать только светлый разум! — Да, старый траппер,— воскликнул Поль, запустив пятерню в свои густые космы,— не одну пчелу, летящую со взятком, я проследил до ее дупла и кое-что смыслю в природе леса. Но то, что сделал ты,— это все равно, как, не прикоснувшись к шершню, вырвать у него жало! — Да ладно, чего там! — отмахнулся старик, как будто и не думавший больше о своем успехе с той минуты, как довел дело до конца.— Теперь готовьте коней. Пусть ого*нь поработает еще с полчаса, а там можно и в путь! Эти пол¬ часа придется выждать, чтоб земля остыла,—ведь тетон- ские кони не подкованы, и копыта у них нежны, как подошвы у босоногой девчонки. Мидлтон и Поль, которым после нежданного избавле¬ ния казалось, что они воскресли к новой жизни, терпе¬ ливо выждали назначенный траппером срок, заново уверо¬ вав в безошибочность его указаний. Доктор же снова схватился за свои записи, несколько пострадавшие после того, как побывали в золе, и, чтоб утешить себя в этом не¬ большом несчастье, начал описывать непрестанные коле¬ бания света и тени, принимая их за некое неведомое явле¬ ние природы. Тем временем ветеран-следопыт, на чей опыт они так бесхитростно положились, стоял и вглядывался в даль, пользуясь каждым мгновением, когда ветер разрывал за¬ весу дыма, огромными клубами обложившего со всех сто¬ рон равнину. — Посмотрите, мальчики, сами,— сказал он нако¬ нец,— глаза у вас молодые и окажутся, может быть, зорче моих, хоть было время, когда мудрый и смелый народ считал меня очень зорким, и не зря! Но те дни миновали, и вместе с ними ушел не одпн испытанный и верный друг!.. Ах, если б мог я по своему произволу изменить распорядок, установленный свыше... но этого я не могу, и такая попытка была бы кощунством, потому что миром управляет разум более мудрый, чем слабый ум человека... Все же, когда бы мог я хоть что-то изменить, я пожелал бы, чтобы люди если они прожили в доброй дружбе дол¬ гие годы, и показали себя способными к подлинному това¬ риществу, и совершили друг ради друга немало храбрых дел, и немало перенесли тягот, то пусть нм дозволено