Том 3

чтобы отругать негодяя! Неужто ты опозоришь свою белую кожу, свою семью и страну — смешаешь свою белую кровь с красной и наплодишь ублюдков? Дьявол не раз искушал тебя, муж, но никогда еще он так искусно не ставил тебе свои сети. Ступай отсюда, иди к детям. Ступай и помни: ты не зверь, не медведь, а крещеный человек, и ты, слава тебе господи, мой законный муж! Рассудительный траппер так и думал, что Эстер под¬ нимет бучу. Было нетрудно предугадать, как взбесится »та кроткая дама, услыхав, что мужу предлагают выгнать ее из дому; и теперь, когда буря разразилась, старик вос¬ пользовался случаем и отошел в сторонку, покуда не попался под руку ее менее вспыльчивому, но не в при¬ мер более опасному супругу. Ишмаэл предполагал во что бы то ни стало добиться своего, но под бурным натиском супруги он был вынужден изменить свое решение, как не¬ редко поступают и более упрямые мужья; и, чтобы укро¬ тить ее бешеную ревность, похожую на ярость медведицы, защищающей своих медвежат, Ишмаэл поспешил убраться подальше от шатра, где находилась, как знали все, неволь¬ ная виновница разыгравшегося скандала. — Пусть-ка твоя меднокожая девка выйдет покрасо¬ ваться своей чумазой красотой! — кричала между тем Эстер, воинственно размахивая руками.— Посмотрю я, как она посмеет показаться женщине, которая слышала, и не раз, звон церковных колоколов и знает, что такое прочный брак! — И она погнала Ишмаэла с Эбирамом назад, к их жилью, точно двух мальчишек, прогулявших школу.— Я ей покажу, уж я ей покажу, она у меня пикнуть не по¬ смеет! А вы даже и не думайте околачиваться здесь; чтоб у вас и в мыслях не было заночевать в таком месте, где дьявол расхаживает, как у себя дома, и знает, что ему рады-радешеньки. Эй вы, Эбнер, Энок, Джесс, куда вы по¬ девались? Живо запрягайте! Если наш дурень отец, жал¬ кий разиня, станет пить и есть с краснокожими, они, хит¬ рецы, еще подсыплют ему какого-нибудь зелья! Мне-то все одно, кого бы он ни взял на мое место, когда оно опустеет по закону... Но не думала я, Ишмаэл, что ты после белой женщины польстишься на бронзовую или, скажем, на мед¬ ную! Да, на медную —ей медяк красная цена! Наученный горьким опытом, скваттер не пытался ути¬ хомирить разбушевавшуюся супругу, жестоко уязвленную в своем женском тщеславии, и лишь изредка прерывал ее 319

певнятными восклицаниями, убеждая, что он ни в чем не виноват. Но она не унималась и не слушала ничего, кроме собственного голоса, а другие ничего не слышали, кроме ее требований немедленно уезжать. Предвидя, что в случае крайности ему придется прибег¬ нуть к решительным мерам, скваттер заблаговременно со¬ гнал скот и нагрузил фургоны. Таким образом, можно было, не задерживаясь, сняться с места, как того хотела Эстер. Сыновья недоуменно переглядывались, пока мать бушевала, однако не проявили особого любопытства, так как подобные сцены были для них не внове. По приказу отца шатры из шкур, предоставленные им дакотами, тоже побросали в фургоны, чтобы проучить вероломных союзни¬ ков, после чего караван двинулся в путь на обычный свой манер — медленно и лениво. Так как фургон был хорошо защищен с тыла шестер¬ кой дюжих молодцов с оружием в руках, дакоты прово¬ дили его взглядом, не выдав ни удивления, ни досады. Дикарь что тигр: он редко нападает на противника, когда тот ждет нападения; и если воины сиу замышляли враж¬ дебные действия, у них, как у хищного зверя, хватало терпения выждать, затаясь до той поры, когда жертву можно будет свалить с ног одним ударом и наверняка. Впрочем, без сигнала от Матори они ничего бы и не на¬ чали, Матори же глубоко затаил свои намерения. Быть может, вождь втайне ликовал, что ему удалось так легко отделаться от союзников с их неприятными требованиями; быть может, он выжидал более подходящей минуты, чтобы показать свою силу; а может быть, поглощенный более важными делами, он просто не мог думать ни о чем другом. Но Ишмаэл, хотя ему и пришлось пойти на уступку, чтобы утихомирить Эстер, отнюдь не оставил своих перво¬ начальных намерений. Он отошел со своим караваном примерно на милю, держась все время берега реки, и, вы¬ брав удобное для стоянки место на склоне высокого холма, расположился на ночлег. Опять раскинули шатры, вы¬ прягли лошадей, отправили их пастись вместе со стадом в долине под холмом, и всеми этими привычными, необхо¬ димыми для ночлега приготовлениями Ишмаэл занимался спокойно, не спеша, как будто не было рядом опасных соседей, которым он не побоялся бросить дерзкий вызов. А тем временем тетоны готовились к совету, на котором 320

Местом своего собрания тетоны выбрали площадку у столба, к которому был привязан их главный пленник.