Том 3

нуть для пачала к испытанному средству — к пластырю лести,— Вы не находите себе покоя, добрая моя хозяюшка? Не могу ли я помочь вам в этой беде? — А что вы мне дадите? — проворчала Эстер.— Нало¬ жите на рот припарку, чтобы мне заснуть? — Лучше говорить не «припарка», а «катаплазм». Но если у вас боли, так есть у меня сердечные капли — я вам их накапаю в рюмочку своего лекарственного коньяка: они сразу усыпят боль, и вы уснете, если я хоть что-нибудь смыслю в медицине. Доктор, как он хорошо знал, задел слабую струпу Эстер и, не сомневаясь в соблазнительности своего средства, принялся безотлагательно его изготовлять. Когда он явился с полной рюмкой, она была принята с ворча¬ нием и даже угрозами, но осушена с легкостью, ясно пока¬ завшей, что капли пациентке по вкусу. Эстер пробурчала какие-то слова благодарности, и врач молча сел наблюдать, как подействует его снотворное. Не более как через пол¬ часа дыхание пациентки стало таким глубоким и, как мог бы выразиться сам натуралист, таким ненормально затяжным, что он, пожалуй, усомнился бы в силе своего лекарства и подумал бы, что женщина только прикину¬ лась спящей, если бы не знал, что именно так должно было сказаться действие изрядной дозы опиума, добав¬ ленной им к коньяку. Наконец, когда уснула и бессонная мать, тишина стала полной и нерушимой. Теперь, решил доктор Батциус, можно было начинать. Он встал осторожно и тихо, как ночной грабитель, и про¬ крался из своей хибарки, или, вернее, конуры (лучшего названия она не заслуживала), к соседним. Здесь он за несколько минут убедился, что все их обитатели спят крепким сном. Установив этот важный факт, он отбросил колебания и начал трудный подъем на самую вершипу скалы. Как ни осторожно он ступал, его шаги не были совсем бесшумны. Когда он уже поздравлял себя с бла¬ гополучным достижением цели и занес ногу на верхний уступ, чья-то рука схватила полу его кафтана, и это так решительно пресекло всякую попытку с его стороны дви¬ нуться дальше, как если б его пригвоздила к земле бога¬ тырская сила самого Ишмаэла Буша. — Разве в шатре больны,— шепнул ему на ухо неж¬ ный голосок,— что доктор Батциус приглашен туда в этот поздний час? 133

Едва сердце натуралиста после своей поспешной экспе¬ диции к пяткам, куда оно направилось при этом непред¬ виденном вмешательстве, благополучно вернулось на ме¬ сто (как мог бы выразиться человек, недостаточно зна¬ комый с анатомией), доктор Батциус нашел в себе силы ответить, равно из страха и благоразумия понижая голос: — Моя добрая Нелли! Я чрезвычайно рад убедиться, что это не кто иной, как ты. Тише, дитя, ни звука! Если Ишмаэл проведает о наших планах, он не поколеблется сбросить нас обоих со скалы на равнину у ее подножия. Тише, Нелли, тише! Свое наставление доктор произносил частями — при каждой передышке на трудном подъеме — и договорил как раз к той минуте, когда оба, он и его слушательница, добрались до верхней площадки. — А теперь, доктор Батциус,— серьезно спросила де¬ вушка,— могу я узнать, чего ради вы, не запасшись крыльями, пошли на риск слететь с утеса и сломать себе шею? — Я все тебе открою, моя дорогая, честная Нелли... Но ты уверена, что Ишмаэл не проснется? — Его бояться нечего; он будет спать, пока солнце не опалит ему веки. Куда опасней тетя. — Эстер почиет крепким сном! — торжественно отве¬ тил доктор.— Эллен, это ты сегодня дежурила здесь на утесе? — Так мне было приказано. — И ты видела, как обычно, бизона, и антилопу, и волка, и оленя — животных из отрядов P'ecora, Pellulae и Ferae? 1 — Животных, которых вы назвали по-нашему, я ви¬ дела; а индейских языков я не знаю. — Ты видела представителя еще одного отряда, мною не названного,— отряда приматов, не так ли? — Не знаю, право. Такое животное мне незпакомо. — Не отпирайся, Эллен, ты же говоришь с другом! Из рода homo, дитя? — Что бы я там ни видела, это, во всяком случае, не был веспертилио хорриби... — Потише, Нелли, твоя горячность нас выдаст! 1 Жвачные, ветвисторогие и хищники (лат.).