Том 3. Волшебная страна

Потом они прошли к Залу; а солнце ало светило в окна. Позолоченная резьба на большой двери полыхала, и странные разноцветные лики смотрели с витражей под сводом. Незадолго до того Зал заново застеклили и расписали — по этому поводу на Совете было немало дебатов. Некоторым не понравились такие «новшества», но те, у кого знаний было побольше, помнили, что это лишь возвращение к старым обычаям. К тому же все это не стоило ни пенни — все за счет Мастера Повара, — поэтому ему позволили делать то, что хотелось. Но прежде Кузнец не видел новых росписей при таком освещении и остановился, в удивлении рассматривая Зал и позабыв, зачем пришел.

Он ощутил прикосновение к руке, и Альф повел его в обход, к маленькой дверце позади строения. Он открыл ее и провел Кузнеца по темному коридору в кладовую. Там он зажег высокую свечу и, открыв буфет, снял с полки черный ларец. Теперь тот был отполирован и украшен серебряными завитками.

Он поднял крышку и показал ларец Кузнецу. Одно маленькое отделение оставалось пустым; другие теперь заполнились специями, свежими и острыми, — так что Кузнецовы глаза подернуло влагой. Кузнец положил руку на лоб, и звезда с готовностью сошла в нее; но он ощутил внезапный приступ боли, и слезы побежали по его лицу. Хотя звезда, лежа на его ладони, вновь ясно засияла, он не мог разглядеть ее — лишь туманное пятнышко света, казавшееся очень далеким.

— Я не могу рассмотреть ее, — сказал он. — Забери ее у меня.

Он протянул руку — и Альф принял звезду и положил на ее место, и она потемнела.

Кузнец, не говоря ни слова, повернулся и на ощупь побрел к двери. Только на пороге его взгляд вновь прояснился. Вечерело, и Вечерняя Звезда сияла рядом с луной на блистающем небе. Миг он стоял, глядя на их красоту, — и тут, почувствовав руку на своем плече, обернулся.

— Ты отдал мне звезду свободно, — сказал Альф. — Если желаешь знать, кому из детей она достанется, я расскажу тебе.

— Действительно желаю.

— Она достанется тому, на кого укажешь ты.

Кузнец был захвачен врасплох и нашел ответ не сразу.

— Что ж, — сказал он после некоторых колебаний, — я дивлюсь, что ты подумал о моем выборе. Уверен, что у тебя мало причин любить имя Нокса, но, пожалуй, его маленький правнук, Тим из таунсендских Ноксов, придет на Празднование. Ноксы из Таунсенда совсем другие.

— Я это заметил, — сказал Альф. — У него мудрая мать.

— Да, сестра моей Нелл. Но и без всякого родства я любил бы малыша Тима. Хотя это не самый бесспорный выбор.

Альф улыбнулся.

— Как и ты, — сказал он. — Но я согласен. Я ведь тоже выбрал Тима.

— Тогда почему ты попросил о выборе меня?

— Королева пожелала, чтобы я так сделал. Если бы ты выбрал иначе, я бы уступил.

Кузнец долгим взглядом посмотрел на Альфа. Потом внезапно он поклонился.

— Я наконец понял, сир, — сказал он. — Вы оказали нам слишком большую честь.

— Я вознагражден, — ответил Альф. — Ступай теперь домой с миром!

Когда Кузнец добрался до своего дома на западной окраине деревни, то нашел сына у дверей кузницы. Он только что запер ее, выполнив дневную работу, и теперь стоял, глядя на дорогу, по которой отец обычно возвращался из своих странствий. Услышав шаги, он оглянулся, изумленный, поскольку не ждал его со стороны деревни, и побежал навстречу. Они обнялись, приветствуя друг друга.

— Я жду тебя со вчерашнего дня, папа, — сказал сын. Потом он посмотрел в лицо отца и обеспокоенно продолжил: — Как ты устал! Наверное, ты ходил далеко?

— И правда, очень далеко, сын мой. Я шел от Рассвета до самого Вечера.

Они вместе вошли в дом, а там было темно — лишь огонь мерцал в очаге. Сын зажег свечи, и какое-то время они сидели у огня в молчании; ибо Кузнецом овладели усталость и обделенность. Наконец он огляделся, как бы приходя в себя, и спросил:

— Почему мы одни?

Сын строго посмотрел на него.

— Почему? Мама в Малом, у Нэн. У ее малыша второй день рождения. Они надеялись, что будешь и ты.

— Ах да. Мне следовало быть. Я должен был быть, Нед, но я припозднился; да и случилось такое, что вымело из головы все прочие мысли. Но о Томми я не забыл.

Он сунул руку за пазуху и вынул маленький мешочек из мягкой кожи.

— Я принес ему кое-что. Безделушка, как, может быть, сказал бы старый Нокс, — но она из Феерии, Нед.

Из мешочка Кузнец извлек маленькую серебряную вещицу Она была похожа на гладкий стебелек тонкой лилии, на вершине распускающийся тремя изящными цветками, склоненными вниз, как колокольчики. Это и были колокольчики — когда он мягко встряхнул их, каждый цветок зазвенел тонкой, но ясной нотой. В ответ нежному звуку огоньки свечей заколыхались и на миг засияли белым светом.

Глаза Неда расширились от удивления.

— Можно посмотреть на это, папа? — попросил он. Нед осторожно, одними пальцами, принял игрушку и вгляделся в цветки. — Дивная работа! — произнес он. — И, папа, колокольчики пахнут, их запах напоминает мне… напоминает мне… пожалуй, о чем-то, что я позабыл.