Том 38. Полное собрание сочинений.

Спасенiе въ наше время никакъ не въ томъ, чтобы подъ звуки марсельезы или еще Польска не сгинла и т. п. собравъ толпу итти силою уничтожать поработителей и ихъ учрежденія или возстановлять ту или иную прежнюю Индію, Польшу и т. п., а только въ томъ, чтобы всякій человкъ, исповдуя свойственный душ человка и ставшій неизбжно обязательнымъ для нашего времени законъ любви ко всмъ людямъ, на всякое правительственное требованіе, основанное на насиліи и призывающее къ участiю въ немъ, отвчалъ какъ не можетъ иначе человкъ, исповдующій законъ любви, простымъ отказомъ, и не могу и не буду добровольно платить податей, п. ч. знаю, что вы употребляете ихъ на <зло>, на насилія убійства, не могу и никакой службой участвовать въ томъ дл зла, которое вы длаете, не могу быть ни тюремщикомъ, ни полицейскимъ, ли палачемъ, ни солдатомъ

[О РУГАТЕЛЬНЫХЪ ПИСЬМАХЪ.]

Въ послднее время я все чаще и чаще сталъ получать и получаю возбужденныя, озлобленныя до послдней степени противъ меня письма, образцы которыхъ прилагаю:

«Ты уподобился древнимъ гонителямъ церкви Божіей, какъ то: Іуд предателю, Деоклитіану, Максимильяну, Ироду, Симону Волхву, Нерону, Галерію, Арію, Юліану Отступнику и въ конц концовъ Антихристу. Вы вс враги Христа и его церкви, и какъ ихъ постигла за злыя дянія страшная участь, такъ и тебя, рабъ лукавый, постигнетъ такая страшная участь, вмст будете сидть у сатаны на рукахъ, въ тьм кромшной и въ огн неугасимомъ... Вдь тебя весь низшій классъ людей признаетъ антихристомъ, хорошо ли теб слушать такое названіе? Но что посялъ, то и жни... Сколько ослу не пиши, не убждай, не говори истины, онъ такъ наврное и останется до конца...» Или письмо къ моему сыну, адресованное мн: «Дти своего отца, когда вы заставите его молчать? Какъ онъ, подлый, старый лицемръ, англiйскій шпiонъ, сметъ писать противъ наказаній разбойниковъ? Ахъ, онъ подлый, гнусный кривляка, пустомеля, жидовскій лапсердакъ, англійская кляча! Смотрите, Богъ накажетъ васъ и вашего отца. Попомните! Щадятъ его люди, но не пощадитъ высшее судилище. Издохнетъ онъ, какъ змя въ навоз...» Или: «Демонъ, злой духъ. Я, когда былъ моложе (нын мн 59 лтъ), всегда смотрлъ на ваши сочиненія, какъ на злйшую мерзость, какъ на демонскую блевотину...

«И философія твоя есть повтореніе чужого Шопенгауера, Огюста Конта и Гартмана. Блядословію твоему нтъ конца, чмъ старе, тмъ глупе длаешься и зле»... Или: «Что ты, безумный мертвецъ, мелешь? «Нельзя молчать!», «Палачи» и все прочее, изданное заграницей. Ахъ, ты подлый лгунъ, лицемръ, англійскій прихвостинъ, жидовскій наймитъ! Чтобы тебя сожгли, да убили, желаю теб отъ души, гадкій, старый лгунъ, выдохшійся болтунъ, пустомеля».

«Издохнешь ты, врагъ церкви, и погибнетъ твоя память и тебя ожидаетъ смерть лютая, смерть гршнику люта, по глаголу псалмопвца, и будешь ты, какъ Iуда и вс гонители святой церкви, погибнетъ твоя память съ шумомъ. Пустилъ ты изъ устъ твоихъ богомерзкихъ ученіе на святую церковь, но все это возвратится на твою сдую главу, старую, сколько ты лтъ прожилъ - 81, и ума не нажилъ, сынъ ты погибельный, и если бы я былъ дома, я бы тебя давно закопалъ, чтобы ты людей не убивалъ»... И мн. др.

Такихъ писемъ я получаю не мене одного въ недлю. Не говорю уже о присылаемыхъ мн вырзкахъ изъ газетъ, въ которыхъ также выражаются такія же недобрыя чувства. И письма, и статьи эти производить на меня очень тягостное впечатлніе. Не говоря ужъ о личномъ непріятномъ чувств быть предметомъ злыхъ чувствъ, я невольно и совершенно искренне сожалю о людяхъ, доведенныхъ какими-то странными, сложными, запутанными недоразумніями до такого несвойственнаго и самаго мучительнаго состоянія озлобленія противъ человка, не сдлавшаго имъ ничего дурного и совершенно невиновнаго въ томъ, въ чемъ его обвиняютъ.