Том 4

данности своему государю. От ее имени я предлагаю тост за здоровье его священного величества и за поражение и смерть всех изменников! — Если молитвы скромной подданной, которой как женщине подобает держаться в стороне от суеты мирской и которая ныне должна делать вид, будто она разбирается в государственных делах, могут как-либо помочь высокому и могущественному монарху, сидящему на троне Велико¬ британии, никакие бедствия не коснутся его, — кротко ответила Эдис. — Но я никому не могу желать смерти, даже врагам моим, если есть такие, а тем более сынам народа, к которому принадлежу и я! — Народа... — медленно повторил полковник с такой горечыо в голосе, что она не могла не привлечь болезнен¬ ного внимания Кэтрин, — сыны той же семьи! Да! Авес¬ салом тоже был сыном Давида, а Иуда принадлежал к семье святых апостолов... Что ж, не будем пить за это, не будем! Проклятый дух мятежа проник в мой дом, и я не знаю, кого из членов моей семьи еще не коснулось его зло¬ вещее дыхание! — Может быть, оно коснулось и меня, — сказала Элис, — но я ничем не нарушила своего верноподданниче¬ ского долга и... — Что это? — вдруг перебил ее полковник. — Слыши¬ те, капитан Борроуклиф, к нам кто-то ломится? — Должно быть, это кто-нибудь из моих солдат. На¬ верно, упал, негодяй, по дороге от стола к своему тюфяку. Вы ведь знаете, я приказал угостить их на славу в честь наших успехов, — с великолепным равнодушием ответил капитан. — А может, явился тот самый дух, о котором вы так смело говорили, мой почтенный хозяин? Он обиделся на ваши замечания и теперь хочет выбраться из этих го¬ степриимных стен на вольный воздух, не потрудившись выяснить, где находятся двери. В таком случае утром придется кое-где починить стены. Полковник встал, бросая беспокойные взгляды то на Борроуклифа, то на дверь и явно не желая разделять шут¬ ки своего гостя. — Что-то уж очень шумят, капитан Борроуклиф, в саду, если не в самом здании, — сказал он, выходя из-за стола и твердым, воинским шагом направляясь к двери. — Как хозяин усадьбы, я должен узнать, кто в такое позднее время нарушает покой моей семьи. Если это друзья, мы 700

примем их с радостью, хотя появление их несколько не¬ ожиданно; если же это враги, я встречу их так, как подо¬ бает старому солдату! — Нет, нет! — воскликнула Сесилия, которая при этих словах забыла об осторожности и бросилась в объятия старика. — Не ходите, дядя, не ходите туда, где дерутся, мой добрый, мой милый дядя! Вы уже немолоды, вы уже сделали все то, что требовал от вас долг. К чему вам под¬ вергать жизнь опасности? — Бедняжка с ума сошла от страха, Борроуклиф, — сказал полковник, с любовью глядя на племянницу. — Вам придется дать ни на что не способному старому по¬ дагрику охрану с капралом во главе, чтобы они караулили его ночной колпак, иначе это глупое дитя не заснет до восхода солнца. Но вы не встанете, сэр? — А зачем? — ответил капитан. — Мисс Плауден все ещё оказывает мне честь своим присутствием, да и не в моем характере покидать одновременно бутылку вина и знамя. Для настоящего солдата улыбка женщины в гос¬ тиной — все равно что знамя на поле сражения. — А мне нечего бояться, капитан Борроуклиф, — ска¬ зала Кэтрин. — Я так долго живу здесь, что научилась различать завывание ветра в трубах и островерхих кры¬ шах. Шум, который поднял с места полковника Говарда и напугал кузину Сесилию, не что иное, как Эолова арфа 1 на крыше: она гудит, как контрабас. Капитан с явным восхищением взглянул на ее спокой¬ ное лицо, что заставило ее — правда, с опозданием — не¬ много покраснеть. Он ответил с некоторой двусмыслен¬ ностью как в словах, так и в манерах. — Я уже указал, что побуждает меня оставаться здесь, — сказал Борроуклиф и продолжал, подчеркивая некоторые слова и тем вкладывая в них двойной смысл. — Покуда мисс Плауден будет оказывать нам честь своим присутствием, она найдет во мне самого преданного и са¬ мого настойчивого собеседника, кто бы сюда ни явился и что бы здесь ни случилось. — Вы вынуждаете меня удалиться, хочу я того или нет, — сказала Кэтрин вставая. — Ибо само женское тще¬ славие не может не покраснеть при столь явном преклоне¬ 1 Эолова арфа — рамка с натянутыми на ней струнами. Ее помещали обычно на крыше здания, и от дуновения ветра струч ны начинали звучать. 701