Том 4. После конца. Вселенские истории. Рассказы

— Бабушку мою, Анфису, не трожь. Я у нее был и еще буду.

— А квартиру зачем громить?

— Квартиру восстановим, — задумчиво сказал Матеров. — Тем более сын из Германии денег передал.

Арина заплакала.

— Никаких денег не напасешься.

Матеров сурово ответил:

— Свое больше громить не буду. Обещаю. Но другим достанется.

Арина пугливо оглянулась.

— Засудят.

— Не им меня судить, — уверенно ответил Матеров. — Придурки эдакие.

И пошел в ванную, под душ.

Арине он так и не объяснил свои порывы и тем более — при чем здесь бабушка. Обо всем этом молчал. Но морды бить прохожим потаенно научился — и без всяких последствий. Удар, ловкость и исчезновение, как в пустоту проваливался. И откуда только сила бралась. Ходил далеко… Два дня вроде вел себя тихо. Но потом до Арины стали доползать слухи о странных катаклизмах в виде, к примеру, погрома киоска, машины или пустовавшей квартиры где-то в отдаленном от них доме.

— Усмирись, Вася, — умоляла она его. — Не спрашиваю, почему и что с тобой, просто усмирись ради меня. Разве ты меня не любишь?

Внезапно, после двухнедельного буйства, Василий затих. И снова стал петь. Милиция почему-то на его след не вышла. Соседи молчали. Один дядя Гриша хитро улыбался и бормотал:

— Все это неспроста, Василий теперь совсем другой человек стал, не такой, каким был. Может, это уже не Василий вовсе.

Лупанова отвечала:

— Не пугай, дедуля, не пугай. Я и так навеки напуганная.

Правда, Арина чувствовала, что ушел Василий одним человеком, а пришел другим. «Я боюсь, что он вроде уже не он», — думала она.

Спрашивала его очень истерично:

— Скажи, кто ты? Кто ты?

И смотрела ему в глаза.

Василий глаза не отводил, но не было в них ответа.

Арина боялась с ним рядом есть. «Кушаешь, а от него непонятно чем несет», — думала она.

Через полгода Матеров сурово и решительно сказал:

— Я к бабусе опять уеду.

Арина ахнула.

Сказал без объяснений. Сказал и исчез, словно пропал.

Арина с горя решила тогда в Страсбургский суд обратиться, но дядя Гриша остановил ее.

— Не бредь наяву, мать, — резко оборвал ее.

Но даже соседи обеспокоились: мало ли что. Арина день-деньской в свободное от работы время смотрела телевизор, но он нагонял еще больше страху. Потому как и телевизор она понимала по-своему, как-то наоборот. От страху перед мыслями пыталась уйти в свой живот. Поэтому много и вкусно ела, поглаживая свой белый жирный живот, чтоб он своим наслаждением заслонял ужас жизни.

Матеров вернулся резко. Хлопнул дверью, потом вдруг затих. Осторожно обошел жену. И сказал:

— Давай в постельку.

Казалось, все утрясается. Но наутро, проснувшись, жена взглянула в лицо Василия. Муж полусидел на кровати. Взглянула и ужаснулась. Лицо Василия стало похоже на лицо какого-то черного палача из будущих темных времен. Арина взвизгнула и спряталась под одеяло. Матеров не обратил никакого внимания на ее визг. Тогда Арина пропела, чтобы заглушить полоумный ужас:

— Вась, а, Вась, как нам сладко ночью-то было.

Матеров повернул к ней свою бычью голову и произнес:

— Я зарезать тебя хочу. Убить.

Арина, не веря своим ушам, заверещала:

— Ты смеешься, что ли? За что?

Матеров икнул, внезапно схватил ее за волосы и встряхнул.

— Не веришь?

Аринушка окаменела. Кровь превратилась в каменную жуть. Она почувствовала, что Матеров говорит серьезно.

Прохрипела:

— За что? Скажи, за что, и я исправлюсь.

— За что? — рыком ответил Матеров. — Очень просто: за то, что ты смертна… Поняла что-нибудь?

— Нет.

— Я, Арина, бессмертную бабу ищу. Только с такой у меня на душе покой будет. А ты вся из себя смертная. Ишь брюхо без меня какое наела. Смертных убивать надо, они ведь для смерти и созданы.

Арина истерически задергалась:

— Да где же ты такую найдешь, бессмертную… А я постараюсь. Для тебя. Из шкуры вон вылезу, а бессмертной стану… Только не убивай.

Матеров устало зевнул и привстал:

— Дура ты дура. Давай мы сами решим, что с твоей жизнью делать и как ее казнить.

Матеров натянул штаны и добавил:

— Все-таки ты моя жена, а если в милицию донесешь, получишь по морде.

Арина решила хитрить. Раскинулась вся голая, белая на постели и кокетливо спросила:

— Неужели не жалко тело мое?

— Ну-ка встань, принеси водки и огурцов соленых с кухни. И за этот стол садись. Поговорим.

Арина все принесла и, голая, села.

Василий выпил стакан, помолчал и произнес:

— Я бы тебя еще ночью убил, если бы не одно обстоятельство. Много вас, смертных, всех не передушишь.

— А ты с себя начни, Вася, — от наглости своих слов его жена, перепугавшись, чуть не упала со стула.

— У меня другое на уме, — отрезал Матеров. — Я бессмертную бабу найду…

Ничего не понимая, но жалея себя, Арина выпила разом полстакана водки.

— Вот какое решение я принял, — задумчиво сказал Матеров. — Дам я тебе шанс…

Глаза его затуманились сумасшедшей болью. Опять схватил ее за волосы:

— Становись бессмертной… Вот твой шанс.

— Стану, стану, только не бей.

Ярость Матерова улеглась. «Он с ума сошел, — решила в уме Арина, и вдруг возникла мысль: — А вдруг стану?!!»

Матеров приблизил к ней свое расползающееся лицо: