Читаем Том 5. Пути небесные полностью

Стр. 288. – Чувствование Дариньки „будто не на земле“, „предчувствие миров иных“ – особого духовного созерцания, вне-человеческого». Это повторялось в Мценске.

Стр. 289. – Важно!

«Пути небесн.», стр. 289:

«Полный тогда невер, я ощущал всю зыбкость, непрочность жизни… Не предчувствование „миров иных“, ведомое Святым или величайшим поэтом, тоскующим в „забавах мира“… а именно, – непрочность земного, здешнего, при всей для меня незыблемости земных законов».

Стр. 296. – Кощунство!..

«Пути небесн», стр. 296:

«…Она признавалась, что в душе ее тогда все спуталось: и страх Божий, и „страшные кощунства“. Душа ее как бы разрывалась, сделалась полем брани между Господним светом и злою тьмой»…

В «Записке к ближним» она покаянно записала: «…Про все забыла, но Бог не забыл меня: тою же ночью послал мне знамение сна крестного».

Стр. 299. – Разговор с Карпом – удар/

«Пути неб», стр. 299:

«…И как он радовался, что „сподобился помешать соблазну“. Этот разговор с Карпом был уже много после, когда я изменился».

Стр. 304. – В Красном Кресте.

«Пути неб.», стр. 304:

«„И Господь не забыл меня“, записала она в „Записке к Ближним“, и послал мне во знамение – Крестный сон». «…Даринька видела себя стоящей на каменистой равнине… И увидала, как на равнине простерся огромный крест… И ее вознесли на крест… И она увидела четыре больших гвоздя, кузнечных… и услыхала, что прибивают правую ее руку к кресту… и этой болью почувствовала желание быть распятой… И такое радостное желание, что заплакала… молитвенно воззвала помыслом: „Укрепи, Господи!“ И она услыхала, как быстро вонзили четвертый гвоздь… И услыхала тупые стуки, будто от молотов, забивавших тот гвоздь ей в сердце… И голос, полный благоволения, сказал: „Се причастилась Господу“…» «От этого слова взыграло сердце… проснулась в радостном изумлении и слезах»…

В Записи, кн. находим:

«Даринька видела каменную равнину. Она вспомнилась ей в Средней Азии перед самым концом»…

«Пути неб». Стр. 306:

«…Вспоминая то утро, она писала в „Записке ближним“: „Смиловался Господь и указал мне Пути Небесные…“ …Все утро светилась душа ее, и она помнила тот небесный голос. Но пришел день и забылся голос. Старалась его вспомнить, – и не могла. До конца дней не вспомнила».

И при конце – Нота-Бене – вспомнился небесный голос.

Стр. 314. – «Послушание».

Стр. 315. – «„Всю жизнь распутывать“, сказал От. Варнава.»

Стр. 316. – «Забудь все», – сказал Варнава, и Даринька старалась, но не могла забыть. И в Мценске, в памятные дни Святок все снова оживало.

«Пути неб.», стр. 323:

«…С ней случился „молитвенный припадок“… и когда она пришла в себя, ее лицо было необыкновенно светлое. – Тогда она увидела все, что с нами будет…».

Стр. 323. – «Она увидела все, что с нами будет. „Большие монастыри“ – это только помнила. Нота-Бене. – Потом ей в жизни припомнилось все. Случилось важное и говорила: да, да, я это знала… Я это видела тогда.

Стр. 325. – Забыла!

Стр. 325. – Страдание о счастьи. Нота-Бене. – Очень важная, вся страница».

«Пути неб». Стр. 325:

«Страдание о счастьи, и темные силы были попущены в ту игру. Эта „игра“, как выяснилось потом определенно, была необходима, чтобы направить шаткие жизни наши к определенной цели – направить „небесными путями“».

Эти записи чрезвычайно важные, потому что в них Иван Сергеевич указывает определенно на мученическую кончину Дариньки, о которой он должен был писать в 3-м или 4-м томе.

Стр. – «А они, старец и святая… СВОСТОРЖЕСТВОВАЛИ… и у них своя математика… „провалиться на сложении!“…»

«Пути неб.». Стр. 326:

«…А они, старец и святая, все старцы, с восторжествовали… За эти дни Даринька поднялась в высшую математику со своим старцем Варнавой, а я провалился на сложении».

Стр. 327. – «Мне другое назначено».

«Пути неб.». Стр. 327:

«Даринька: „Но мне другое назначено, – назначено“».

Перейти на страницу:

Все книги серии Шмелев И.С. Собрание сочинений в пяти томах

Похожие книги

Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное
На заработках
На заработках

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Большое влияние на творчество Л. оказали братья В.С. и Н.С.Курочкины. С начала 70-х годов Л. - сотрудник «Петербургской газеты». С 1882 по 1905 годы — редактор-издатель юмористического журнала «Осколки», к участию в котором привлек многих бывших сотрудников «Искры» — В.В.Билибина (И.Грек), Л.И.Пальмина, Л.Н.Трефолева и др.Фабульным источником многочисленных произведений Л. - юмористических рассказов («Наши забавники», «Шуты гороховые»), романов («Стукин и Хрустальников», «Сатир и нимфа», «Наши за границей») — являлись нравы купечества Гостиного и Апраксинского дворов 70-80-х годов. Некультурный купеческий быт Л. изображал с точки зрения либерального буржуа, пользуясь неиссякаемым запасом смехотворных положений. Но его количественно богатая продукция поражает однообразием тематики, примитивизмом художественного метода. Купеческий быт Л. изображал, пользуясь приемами внешнего бытописательства, без показа каких-либо сложных общественных или психологических конфликтов. Л. часто прибегал к шаржу, карикатуре, стремился рассмешить читателя даже коверканием его героями иностранных слов. Изображение крестин, свадеб, масляницы, заграничных путешествий его смехотворных героев — вот тот узкий круг, в к-ром вращалось творчество Л. Он удовлетворял спросу на легкое развлекательное чтение, к-рый предъявляла к лит-ре мещанско-обывательская масса читателей политически застойной эпохи 80-х гг. Наряду с ней Л. угождал и вкусам части буржуазной интеллигенции, с удовлетворением читавшей о похождениях купцов с Апраксинского двора, считая, что она уже «культурна» и высоко поднялась над темнотой лейкинских героев.Л. привлек в «Осколки» А.П.Чехова, который под псевдонимом «Антоша Чехонте» в течение 5 лет (1882–1887) опубликовал здесь более двухсот рассказов. «Осколки» были для Чехова, по его выражению, литературной «купелью», а Л. - его «крестным батькой» (см. Письмо Чехова к Л. от 27 декабря 1887 года), по совету которого он начал писать «коротенькие рассказы-сценки».

Николай Александрович Лейкин

Русская классическая проза