Том 6

по экспедиции при условии, что потом он будет получать одну восьмую всех доходов с вновь открытых земель, было принято без возражений. Таким образом, он сразу стал как бы равноправным компаньоном королевской четы: каждый рисковал своей долей и в случае успеха мог рассчитывать на соответствующую выгоду. Луис де Сантанхель и Алонсо де Кинтанилья поки¬ нули дворец вместе с Колумбом. Они проводили его до дома, где он остановился, и простились с ним почтительно и дружески, стараясь смягчить боль недавней обиды и ра¬ зочарования. Когда Колумб удалился, Луис де Сантанхель, несмотря на широту своих взглядов и на то, что именно он оказал мореплавателю решающую поддержку, воскликнул: — Клянусь всеми святыми, друг мой Алонсо, этот ге¬ нуэзец вознесся так высоко, что я уже сомневаюсь, пра¬ вильно ли мы поступили! Он разговаривал с королем и королевой, как равный с равными! — А кто помог ему в этом, как не вы, дон Луис? — возразил Алонсо де Кинтанилья.'^ Если бы не ваше сме¬ лое вмешательство благодарите, кстати, доныо Иза¬ беллу, что она снесла все ваши дерзости, — с этим путе¬ шествием было бы покончено и генуэзец сейчас продолжал бы свой путь ко двору французского короля. О том, что сделано, я не жалею: чтобы не дать французам возгордиться, я бы и не на то еще пошел! Донье Изабелле, да благословят ее небеса за добрые на¬ мерения, не придется жалеть о столь ничтожной плате за столь благородное начинание, даже если оно кончится ничем! Но теперь, когда дело сделано, я сам поражаюсь, как могли королева Кастильская и король Арагонский со¬ гласиться на такие условия какого-то безвестного, безрод¬ ного морского бродяги, у которого нет ни имени, ни денег, ни связей! Зато за него горой стоял Луис де Сантанхель! Да, что верно, то верно, вздохнул сборщик цер¬ ковной десятины. И опять-таки не жалею — дело доб¬ рое и того стоит. Я только удивляюсь нашему успеху и тому, как держался сам Колумб. По совести говоря, я весьма опасался, как бы его непомерные требования нам все не испортили! — А сами говорили королеве, будто это пустяки по сравнению с выгодами, которые принесет его путешествие! 5* 131

— Удивляться тут нечему, достойный мой друг. Мы пу¬ скаемся на все, чтобы добиться цели, а когда добиваемся, испытываем лишь усталость, и тогда перед нами пред¬ стает другая сторона медали. Сейчас я просто изумлен своим собственным успехом! Что касается генуэзца, то он поистине удивительный человек, и в глубине души я его одобряю за то, что он предъявил такие требования. Если он добьется своего, никакие почести и титулы не будут для него слишком высоки! А если нет, ему от них будет мало толку, да и Кастилия потеряет немного. — Я заметил, друг мой Сантанхель, что . люди всегда смеются над претензиями пустозвонов, но если даже по¬ чтенный человек сам себя не ценит, то и остальные его не ценят. Может быть, именно высокие требования Ко¬ лумба оказали ему самую большую услугу. Король и ко¬ ролева сразу почувствовали, что разговаривают с челове-ч ком, уверенным в себе и в своих замыслах. — Да, наверное, так оно и есть, друг мой Алонсо. Люди часто думают о нас то, что мы сами о себе думаем, во всяком случае до тех пор, пока наши дела не слишком расходятся с нашими словами. Но у Колумба есть неоце¬ нимые достоинства, которые его спасают, что бы он ни делал и ни говорил: это рассудительность, умение себя держать и благородство чувств. Ей-богу, когда я его слу¬ шал, мне казалось, что на него снизошло вдохновенно! — Ну что ж, теперь посмотрим, истинное это было вдохновение или нет, — отозвался Алонсо де Кинта¬ нилья. — А признаться по чести, я тоже сомневаюсь, умно ли мы поступили. Вот так говорили о Колумбе и его великом путешест¬ вии даже самые преданные, самые ревностные его друзья и покровители! Когда дело его казалось уже безнадежным, они шли на все, чтобы защитить его и поддержать, а те¬ перь, когда он получил наконец возможность доказать свою правоту, в их души закралось недоверие и сомнение. Однако Луис, де Сантанхель и Алонсо де Кинтанилья, несмотря на подобные речи, сохранили верность своим прежним убеждениям. Достаточно было одного присутст¬ вия Колумба, чтобы от их мимолетных сомнений не оста¬ лось и следа. Ибо, как было уже замечено, спокойствие, твердость и глубокая уверенность в себе этого необычай¬ ного человека убеждали не только его ревностных сторон¬ ников, но и всех, кому доводилось его слышать. ?32