Том 7 (Вторая половина XV века, литература эпохи исторических размышлений)

А переветника Упадыша новгородци казниша, занеже перевет держалъ на Новъгород и хотел зла Великому Новугороду с своими единомысленики: 5 пушокъ железом заколачивал, оттого мзду взем от злоначалнаго беса, и оттого в напасти и в поползение погубное света лишающася, якоже Павел рече: «Хощет и богатитися, впадают во зло».[515] Како не вострепета, зло мысля на Великий Новъгород, не сытый лукавъства? На мьзды ли предаеши врагом Новъгород, о Упадыщче, сладкаго брашна вкусивъ в Великом Новеграде? О, колика блага не памятивъ, недостаточное ума достиглъ еси! Оле беда, рещи, и безаконное поумение тогда обрете лукаво зломыслие и кознь нечтивую, не язвами уязвити кого, но вся яже во гради погубити и зборищу лукавому предати, якоже тогда ратоборющимся. И злочтивому злочтива пагуба. Уне бы ти, Упадыше, аще не был бы во утробе матерьни, не бы былъ нареченъ предатель Новуграду. Но не возможе свершениа положити своему хотению, ни восхоте благословениа, но возлюби клятву, прииде ему; и крестьяньстей вере не гиблющи, якоже козни тоя неподобные и не успешное злоимьство, но Богъ за милосердие щедрот, человеколюбное долготрьпение и незлобивое его око како не презрит, и не оставляет благый Богъ нашь, не даст нас во уловление сети их и в помнение нечестивых. Клятвы убоявшеся, братие, плоды покааниа принесем.

Но ты, милостивый Спасе, простри руку свою невидимую, изведи нас от всякого зла и буди нам смиренъ помощник в день печали нашия, егда вострепещет душа наша, видящи противныя силы. Но ты, милостивый Господи, посли нам от вышняго честнаго престола твоего помощь и оружие непобедимое, честный крестъ, молитвами святыя Богородица и всех святых. Христос — зачало спасению, конець пагубе.

ПЕРЕВОД

В год 6979 (1471) впал князь великий Иван Васильевич во гнев на Великий Новгород, начал войско свое собирать и стал посылать на новгородские земли. И взяли сначала Старую Руссу и святые церкви пожгли, и всю Старую Руссу выжгли, и пошли на Шелонь, воюя; псковичи же князю помогали и много зла новгородским землям нанесли.

И новгородцы вышли навстречу им на Шелонь, а к Старой Руссе послали новгородцы рекою войско и в пешем строю бились долго и побили много москвичей; но и пешего войска новгородцев полегло много, а иные разбежались, а других москвичи схватили; а конное войско не подошло к пешему войску на помощь вовремя, потому что отряды архиепископа не желали сразиться с княжеским войском, говоря: «Владыка нам не велел на великого князя руки поднять, послал нас владыка против псковичей». И стали новгородцы кричать знатным людям, которые прибыли с войском к Шелони: «Сразимся сейчас», но каждый говорил: «Я человек небольшой, подрастратился конем и оружием».

Москвичи же до понедельника отложили бой, ибо было воскресенье.

И начали они биться, и погнали новгородцы москвичей за Шелонь-реку, но ударил на новгородцев засадный татарский полк, и погибло новгородцев много, а иные побежали, а других похватали, а прочих в плен увели и много зла причинили; и все то случилось до приезда великого князя. И отправили новгородцы посла в Литву, чтобы король выступил в бой за Новгород. И посол ездил окольным путем к немцам, к князю немецкому, к магистру, и возвратился в Новгород, говоря: «Магистр не позволит пройти через землю свою в Литву».

И немного спустя пришел князь великий Иван Васильевич со всеми силами на Руссу, и больше того зла причинили. И поднялась в Новгороде смута великая, и смятенье большое, и многие слухи враждебные, и поставили стражу на стенах города и в каменных башнях по очереди денно и нощно. И разделились жители: иные желали за князя, а иные за короля за литовского. И узнав то, князь великий страшно разгневался и казнил четырех бояр: посадника новгородского Дмитрия Исаковича, Василия Ивановича, Киприана Сергеевича, Иеремию, архиепископского чашника, — пленным говоря: «Вы королю предаться хотели»; а иных с собой повел в Москву.

И спалили новгородцы все посады вокруг Новгорода, а в Зверинце церковь новая святого Симеона погорела, и Антониев монастырь, и Полянка вся, и Юрьев монастырь, и Городище все, и Рождественский монастырь с церковью сгорел. И многие беды обрушились на новгородцев: и хлеб вздорожал, и не было ржи в продаже в то время, ни ржаного хлеба, только пшеничный, да и того скудно. И поднялся на знатных людей ропот, будто те привели великого князя на Новгород, за то Бог-сердцеведец им судья, зачинающим рать и обижающим нас.