Том 7 (Вторая половина XV века, литература эпохи исторических размышлений)

В лето 980. Сентебря 1 князь велики прииде на Москву со многою користию, а нареченный владыка Феофилъ и с лучшими людми со останощными доби челомъ на всей воли его. Того же лета, месяца ноабря 8, поставили игумена Филофиа ис Ферапонтовы пустыни на Пермь[658] во епископы. Тое же осени, месяца декабря 8, поставленлъ бысть во епископы на Рязань Феодосий[659] анхимандритъ Чюдский. Того же месяца, 15, поставили на Москве во архиепископы Феофила в Новьгородъ Велик. Тое же зимы по Рожестве Христове авися звезда велика, а от неа луч велик и долог и велми светелъ, светлие самое звезды, а восхождаше о 6 часе нощи съ летнего восхода солнечнаго и идяше к западу летнему же; а лучь въперед от нея, а на конець луча того, аки птичь хвостъ распростертъ. Того же лета месяца генваря явися другая звезда хвостата же над летнимъ западомъ, хвость же еа тонокъ, а не добре долог, вверхъ к той звезде концемь, а первые звезды луч темнее; но первая звезда за 3 часы до восхода солнечаго погибаше, на коем месте ставилася, а та звезда другая по захождении солнца толико же часовъ, а на том же месте являшеся. Тое же зимы князь велики послалъ князя Феодора <...> Пестрого воевати Перми Великие[660] за ихъ неисправление. Тое же весны, месяца апреля въ 30, Филипъ митрополитъ заложи церковь Успение святыя Богородица на площади у своего двора, а разрушы церковь камену[661] же, юже Петръ митрополит заложилъ; и выняша мощи святаго Петра митрополита, и Феогнаста, и Киприана, и Фотиа, и Иону митрополита <...>.

Того же лета, иуня въ 26, в пяток, приде весть к великому князю ис Перми, что воевода его князь Феодоръ Пестрой землю Пермьскую взял, а которые князю великому грубили, тех всех поимал, к великому князю прислал, а землю всю привел за него. Того же лета, иуля въ 20, на Ильинъ день, въ 3 час нощи загореся посад на Москве, и много дворов погоре, и церкви от Голутвинского двора. Того же лета безбожный царь Ахмут Кичиахметевич со всею Ордою поиде на Русь, и подшед близ Руси, и остави у цариц старых и болных и малых, и поиде съ проводники непутма, и проиде к реце Оке под город под Олексин[662] с литовского рубежа, а въ граде том беаше воевода, именем Семион Васильевичь Беклемишевъ,[663] человекъ на рати велми храбръ. И повеле ему князь великий осаду распустити, поне же не успеша доспеха ничесо же запасти, чемь битися с татары. Он же захоте у них посула, и граждане алексинци даваша ему 5 рублевъ, и захоте у них еще шестаго рубля, жене своей, и се глаголющи имь, приидоша татарове. Семенъ же побеже за реку Оку съ женою и съ слугами, и татарове за нимъ в реку. И в то время приспе на берегъ князь Василий Михайлович Удалый[664] не съ многыми людми, и нача с татары битися, и не пусти их через реку.

И по мале времени прииде князь Юрьи Васильевичь изъ Серпохова[665] со многими силами своими; и потом прииде князь Борисъ Васильевич, братъ его, с Козлова броду, з дворомъ своимъ; и часа того же князя великого воевода Петръ Феодорович Челяднинъ[666] приспе со множествомъ вои, князя великого двором, и бе видети татаромъ велми страшно, такоже и самому царю, множество воа русского. А лучися тогды день солнечный: якоже море колиблющеся, или езеро синеющеся, вси в голыхъ доспесехъ и в шеломцехъ сь аловци, и не мога царь ничтоже створити, и повеле к городу приступати татаромъ своимъ; они же крепко начаша битися с ними з города и убиша у нихъ много татаръ под Олексинымь. И почаше изнемогати во град людие, понеже нечим имъ битися, не бысть у нихъ никакова же запаса: ни пушокъ, ни тюфяковъ, ни пищалей, ни стрелъ. И татарове зажгоша градъ, и людие же градстии изволиша огнемъ згорети, нежели предатися в руце поганых. Князи же и воеводы, видевше християньство погибаемо, и велми восплакахуся, зане не бе имъ куды пособити велика ради реки Оки непроходимыя. Царь же и вьси татарове, видевше множество руси, наипаче бояхуся князя Юрья Васильевичя, понеже бо имени его трепетаху, и нелзе бе ступитися на бой, но чааху татарове и самого князя великого туто. И начаша кликати чрезъ реку наших татаръ, и приехаша к ним на берегъ противу ихъ, и вспрашаху про великого князя и про царевичя Данияра, и о братии великого князя. Они же сказаша, яко князь велики стоить под Ростиславлемъ[667] со многими силами, а царевичь Даниаръ Касымовичь[668] на Коломне стоитъ своимъ дворомъ, а с ним множство воевь, великого князя воеводъ, а князь Андрей Васильевчь да брат его князь Андрей Васильевичь Менший стоятъ в Торусе, з дворы своими и со иними многими силами. Татарове же, удивльшеся множество воя русского, и воспросиша: «А сей кто стоить противъ царя?» И рекоша нашы: «А то князь Юрьи да князь Борис, братья великого князя, толко пришли с своими дворы». Татарове, слышавше, и сказаша царю своему, царь же часа того побеже прочь.