Том 8. Под крышкой гроба

— Очень хорошо. — Хантер вынул несколько напечатанных страничек и положил себе на колени. — Вам известны условия завещания вашего деда. Однако есть ряд оговорок, с которыми вы должны быть ознакомлены, когда будут присутствовать все заинтересованные лица. Вы все, кроме мистера Келли, получили свою долю наследства сразу после смерти Камерона Бэррина. Во время кончины мистера Бэррина доля мистера Келли составляла десять тысяч долларов. В настоящее время изменилось соотношение этой суммы и истинной стоимости акций. Я готов передать этот пакет акций мистеру Келли.

— Вроде бы речь шла о какой-то оговорке, мистер Хантер, — ехидно вставил Альфред.

— Вы имеете в виду пункт о нравственности?

— Вот именно.

— Вы настаиваете на расследовании прошлого мистера Келли с целью выяснения не нарушался ли им этот пункт?

— Опять угадали.

Хантер посмотрел на Дэннисона, у которого на губах играла подленькая улыбочка.

— Я абсолютно согласен, — подхватил старина Дэнни.

Мне хотелось встать, врезать им обоим по шее и убраться отсюда, но Хантер сделал мне знак рукой, и я опустился на свое место.

— В таком случае, — продолжил адвокат, — я должен объявить вам еще одно условие, о котором вы не знаете. — Он сделал паузу, глядя на присутствующих с непроницаемым лицом, но в глазах у него играли искорки. — Прежде чем окончательно решится вопрос о последней доле наследства, мистеру Келли предоставляется право провести обстоятельное расследование и вашего прошлого на предмет нарушения пункта о нравственности. Расследование должно быть проведено в течение трех месяцев.

Дэннис и Альфред взвились со своих мест. Причем Дэнни побагровел, а Альфи побелел от злости.

— Просто смешно, — заявил Дэнни.

Хантер отрицательно затряс головой, прервав его.

— Простите, но это требование вашего деда. Вы изложили свои намерения, я излагаю его условие. Если бы вы не возразили, дело было бы тут же улажено. — Хантер медленно повернулся и посмотрел в мою сторону. — Возможно, мистер Келли не захочет воспользоваться своим правом. Тогда мы закончим дело, как оговорено.

Альфред стоял, опустив руки со сжатыми кулаками. Дэнни оперся на стол, лицо его пылало. Три девицы затаили дыхание, а Марвин ухмылялся, глядя на представление поверх своего бокала.

— У меня вопрос, советник, — сказал я. — А если они разузнают что-нибудь обо мне, а я о них?

Хантер не догадывался, насколько красноречив был его взгляд, когда он повернулся ко мне. Он снова оценивающе посмотрел на меня. Мои акции явно выросли. Я разгадал замысел моего покойного деда.

Строго кивнув головой, Лейланд Хантер ответил:

— В этом случае оставшаяся доля принадлежит вам.

Как ты порадовал меня, дед. Наконец ты сквитался с ними за все колотушки, которые мне незаслуженно доставались. Ты как будто говоришь мне: «Покажи им. Это немного, но ты никогда не гнался за богатством. Если они заслужили, отвесь им той же мерой».

— Итак, — обратился ко мне Хантер, — вы воспользуетесь своим правом?

— Я же ясно сказал «да», — отрезал я, глядя на Дэнни- сона и Альфреда.

Вернувшись в Линтон, мы поужинали в ресторанчике, оборудованном в бывшей мукомольне. Его внутреннее убранство перенесло нас в далекие времена кремневых пистолетов, прялок, незнакомых предметов домашнего обихода и прочих старинных вещиц той поры, когда Америка рвалась вперед, побуждаемая скрытой энергией, когда каждый человек был личностью, осознанно выбирающей собственную судьбу. Еда была превосходна, а вино местного производства — великолепно. Наконец мы насытились и могли поговорить.

Откупорив новую бутылку, Хантер наполнил наши бокалы и поднял тост за всех нас:

— За удачный день. Редкое удовольствие увидеть, как взъярились Бэррины от одного только предположения, что кто-то может сомневаться в их благопристойности.

— Ну и пройдоха ты, советник. Дед наш тоже был не промах.

— Еще бы. Надеюсь, будешь больше думать о нем.

— Не больше, а лучше. Дружище, мне сейчас пришло в голову: ведь ты мог сразу заложить меня с этим пунктом о нравственности. Чего же ты оплошал?

Хантер опрокинул добрых полстакана, прежде чем ответить мне.

— Я бы так и сделал, если бы они не потребовали расследования. Камерон понимал, что ты вряд ли одолеешь этот пункт, и дал тебе еще один шанс за их счет. Если они захотят повернуть дело против тебя, по крайней мере им самим тоже будет не сладко. А если окажется, что они не совсем святые, то поплатятся за свою попытку унизить тебя.

Я согласно кивнул головой, выводя пальцем круги из лужицы на столе.

— Есть у меня шанс, как думаешь?

— Честно говоря, никакой надежды. Я провел предварительную разведку, твои двоюродные — публика респектабельная.

— Ты, Хантер, чистюля, — возразил я. — Не хочешь ручки запачкать. Если хочешь грязи, надо копать, где грязно. Всегда на что-нибудь наткнешься.

— Ты полагаешь, что по части копания у тебя больше практики, чем у меня?

— Никто не удивился бы, если это и так, Великий Охотник.