Том 8 (XIV - первая половина XVI века, переводная литература)

Якоже разуме Ихнилат, яко угоденъ явися Лвови, и рече: «О царю, подобает рабом царевом беседовати ему вся подобнаа и полезнаа, и потом въсприимати от него достоинаа вся почести. Якоже бо различнаа семена, в земли лежащие, не познаваються, какова суть, аще не от земля въсиают, <...> тако и всяк человекъ от своих словес познавается. Подобает убо цареви ниже главныа красоты примешати к ногама, ниже ножныа къ главе. И иже камение честное и бисеръ со оловом соплетаа, себе паче бесчестит, нежели бисер. Подобает убо князем разсматряти сущих под ним, воеводе же воины, царю же словесныа мужа и мудрыа. Не множьством во владалци исправляють начинаньа своа, но изрядным советом. <...> Достоит убо владыкамъ не презирати менших, яже под ним: малии убо и не малии, егда въ великых ползуют. Подобаеть убо властелину не точию доброродныа и явленыа почитати, но достойно и словесныа мужа, и не точию о своих людех доволну быти, но и издалеча призывати. Несть бо никомуже ближнейше, точию свое тело <...> и егда время призоветь и сие презирати, но егда болезнь приключиться ему, далече на врачеваниа ищет. <...> И мышев бо множицею в домовех царских суть, но непотребни пребывают, аще и близ суть; птици же, нарицаемии фалкон,[209] аще дивии есть, но за потребы своа призываються и приемлются и на царских руках седят».

Сия словеса слышав, Левъ ужасенъ бывъ и глагола ко околником своим: «Не подобает властелину презирати разумныа мужа, аще от долняа части суть, но коемуждо по достоанию даяти, аще и неции негодуют». <...>

Виде убо Ихнилат Лвово еже к нему любезное усердие, беседова ему наедине, глаголя: <...> «Что се, о царю, иже въ мнозе времени пребысть непоколебим и не преходя на место ино?» Съветова убо Левъ сумнение свое утаити ему,[210] сприключися ему, дондеже беседоваху, рыкание Телчее и пристрашенъ был зело, рече: «Боюся от сего звери: да не противу гласу и тело его будеть, а противу телу и сила, а противу силе мудрость? Темъ же аще таковъ будет, бежим отсуду». Ихнилат же, восприем, рече: «Не боися, о царю: излихиа гласы праздны бо суть, аще и велми слышятся.

Глаголеть бо ся, яко лисица некаа, алчющи и пища ищущи, и приключися ей вещь некаа обрести — тимпан, зовомый бубенъ, на древе висящь и ветром колеблем, глас испущати. Си же видевши лисица и убоавшися приближитися, тимпанову видению дивящися, ово же и гласнаго величия боащися <...> обаче гладом и желанием побежена бывши, всу силу свою подвигши, и растръза его и, празно видевши, рече: “Оле, како худейшаа телеса величайша и гласна являються!” <...> Тако бо и мы ныне, о царю, стражем, таковаго зверя гласом прельщаеми. Аще хощеши, поиду к нему и вижу, каков есть, скоре възращуся к тебе?» <...> Посла его Левъ, зане угодно явися ему слово. Оному же отшедшу, много раскаяся Лев о послании его и в себе помышляше, глаголя: «Что се створих, еже и къ Хнилату своа словеса въверих? <...> Не подобает властелину въверити своа словеса и своа тайны, емуже есть когда презрение створил или емуже богатство отъят и славу, или несыту мужу и лукаву, и прочим таковым. Ибо Ихнилат испръва мудрейши сый, пред моими враты поверженъ бысть, и сего ради неверно работает ми. Или обрет велегласнаго сего зверя болша онем силою, к нему присвоиться и възвестит неможениа моа». Сия и таковая помышляющу Лву, и се явися единъ Ихнилат грядый. Яко виде его Левъ и радостенъ бысть, рече к нему: «Что сътворил еси?» <...> Он же рече: «Видех велегласного сего зверя, и Телець есть. И приближихся ему и беседовах, и ни едино врежение ми бысть от него». Лев же рече: «Да не мниши, яко немощенъ есть, зане тебе ничимже повредил есть Телец. Великый бо ветръ и буря малаа древеса не поврежаеть, высокая же, сломив, искореневаеть». <...>

Ихнилат же рече: «Да ти ся не мнит, о царю, яко таковое животное силнейше есть. Аще хощеши представлю его пред тобою и в послушании твоем будет и под областию». Възвесели же ся Левъ, повеле сътворити ему обещанное. <...>

Он же шед к Телцу, дръзостне рече к нему: «Левъ мя посла к тебе повести тя к нему. И аще потщишися поити к нему, простыню получиши, зане доселе укоснел еси стрести его, якоже и вси. Аще ли же не ускориши, скажу ему, яже о тебе». Телец же рече: «И кто есть Лев, пославый тя ко мне, и где пребываеть?» Ихнилат же рече: «Царь есть зверем и на сем месте пребывает со всеми воиньствы своими, идеже аще ти покажу. Тем же последствуй ми». Телець же последова ему до Лва, убоявся. И се виде его Левъ, якоже слыша по гласу и тело, прият его усердно, и въпрашаа его о всем. Он же възвести ему вся, яже о себе. И обещася ему Лев о всем и въ все благо, и наложи на него всяку область и паче всех почте и. <...>