Том 8 (XIV - первая половина XVI века, переводная литература)

Доидохомь шестагонадесять мытарства, уже приближающеся къ вратомь небеснымъ, ктому иже нарицашется прелюбодейство испытаниа. Беси же скоро нас усретоша, пытаахуть, тщание крепко имуще. И еще блаженному не пришедшю к намъ, съ другомь своимь пребываахь в невежьстве, ничтоже намь в томъ не имущемь, юномъ сущем, прельстившися, падохъ. Сего ради онемь вельми мя препирающимъ. Водящии же мя вельми противляахуся, рекуще: “Не от иерей благословилася”. Сице убо межю собою превшимся, победиша мои. Ничтоже имъ не вдавше, мимоидохом. Рекоша же они иже в томъ мытарьстве суще: “Аще и нас преидосте, но вышнихь не преидете, достигшимъ блуднаго мытарьства”.

Идущимь намъ тамо, достигохом седмагонадесяте мытарства, иже нарицашется убийство. Въ немже бе всякое убийство и всяки раны или биение, или ино что, въсхищение или неправда от ближняго бывши. И истязають беси, егда мимоидуть душа. Малы преобидевше нас и о сихъ, якоже множицею, и еще не в смысле ми сущи, вражду сотворихь жива сущи въ уности своей или коли за власы имшися с кемъ.

И потомъ оттуду идохом, достигохомь осмагонадесять мытарьства, иже нарицашется татьба. Тому к намъ пришедшю, подробну пытахуть. Мало насъ истязавше, мимоидохом.

Прешедше и техь, доидохом девятагонадесяте мытарства, уже къ вратомь небесным приближающеся, и то бысть блудный. Князь же убо того мытарства в ризу бе оболченъ, гноищемь помазану, и кровию окропленъ, и крашашеся ризою своею по безумию своему, мняаше бо нечто благо имеа. Той же стоа противяашеся аггеломь Божиимъ и с ними пряшется скверныхь делъ ради о всякомь недостоиньстве и о совокуплении блуднемъ, выну смешающися и в томь пребывающе крепко. Слуги его вскочивъше и нас усретоша, зело испытаахут ны о моих делех, иже во уности моей, посреде покладааху, со мноземь дрьзновениемь обличяюще мя и поносяще. И техь мужьскихь имена, с нимиже многажды, егда бехь млада отроковица и въ игре, страстовах с теми прироки и образы, и всех исповедааху, възвещающе. И имше мя и въсхитиша, хотяше съврещи долу. Много аггеломь глаголющимь, якоже преста, рече, и по чину и умолчя от всякого зла. Ти же рекоша проклятии беси: “Якоже, — рече, — преста и умолче, ведаемь. Но обаче таи, и наша съхранена быша в ней, понеже любляшеть нас и не обличяшеть делъ нашихь покааниемъ никомуже на земли. Се мы обретаемъ, якоже не исповедалася есть, ни поработа епитемии, ни приа же оставлениа ни у единого же мниха от служебника его, иже въ светлость ту облъченъ иже на очищение бесчестное. Обретаемъ ту, никакоже по закону покаанию прилежавши. Да уже оставите ту нам, а вы идете. Что вамъ помощь, досюде пришедшимь, тоа ради и делъ ея лукавыхь, аще имате дело благо всегда?” Аггели же Господни, вдавше им равно известно от добраго деаниа блаженнаго избавлениа ради душа ея, иже бе той себе стяжалъ, яко мне от нихь с показанием оклеветаеме, въземше мя, отидоша. Скрежетаху же они зубы своими на мя, страшнии они и сквернении, якоже избежавши ми ихь, дивящимся темь, кто мя одари божествеными теми делы, имиже откупаахъ безакониа моа от нихь и не повиновахся имъ.

Идущим же намъ, рекоша аггели Господни ко мне: “Видиши ли мытарство се, иже преидохом?” Мне же рекущи: “Ей, видехь”. Рекоша ко мне: “Мало душь отсюда избегають бес пакости, зане сущю суетному оному миру любоблудному, прелюбодейному и грешному. Всяку бо душю се мытарство въ единомь приимаетъ и низлагаетъ, имже оскверняются в нечистоты блудныа, и низлагают ю в бездну. Ту же заключяють ю въ тме и сени смертней до страшнаго пришествиа Господа нашего Исус Христа. Ты же благодатью дивнаго оного старца се убежала еси сих. И хвалящимся бес числа, якоже “Мне, — рече, — исполнити имъ геону огненую, занеже душю прилежавшю нечистоте и блуду и повиновшися князю тме и властелю сему мытарьству блудному”. И се удоле и симъ, и ктому не узриши зла, якоже помилова тя Господь и угодника его ради Василиа”.