Том 9. Письма 1915-1968

Что касается предисловия к книге морских рассказов, то я столько написал предисловий за последнее время, что еще писать мне трудно. Во всяком случае, я попробую написать маленькое предисловие и пришлю его Вам. Об этом предисловии мне говорила и Маргарита Алигер, я очень рад, что Вы с ней познакомились. Она дружит с нами.

Очень хочется в Болгарию, но это лето и осень так наполнены поездками, что вряд ли удастся вырваться. А я мечтаю осень провести в Созополе с Татьяной Алексеевной и, возможно, с Галей. Я мечтаю об этом как о глубоком и живописном отдыхе. А время складывается так: в начале июля я еду в Италию (в Турин) на конгресс Европейского сообщества писателей. Потом — в августе на месяц в Польшу, а в конце сентября — в Малую Азию и Египет на теплоходе. Может быть, он зайдет в Бургас или Варну, тогда я Вам сообщу. Где Вы будете летом?

Мы постоянно вспоминаем Вас, почти каждый день. И Северняка, и всех болгарских друзей. Как Сивриев?

В апреле я был в Ялте вместе с Мишей Светловым. Вспоминали Вас и в маленьком уютном кафе (на три столика) «Ореанда» выпили за Ваше здоровье «ясного» крымского вина. Светлов начал писать прозу: сказку о рубле, который падает с девятого этажа ресторана «Москва», разбивается на десять гривенников (гривенник — это десять копеек), и каждый гривенник превращается в чудесную волшебную гофмановскую сказку.

Много хороших стихов, в особенности у Анны Ахматовой. Встретимся, тогда я Вам прочту ее стихи: «Стоят стеной дремучие дожди…»

Я пишу вторую книгу «Золотой розы». Книга, по-моему, сумасшедшая. На днях мы праздновали 69-ый год моего рождения (увы!), но не в Москве или Тарусе, а в крошечном городке Калужской области среди непроходимых лесов, множества чистейших рек и озер. Приехали все друзья, человек тридцать. Было очень хорошо. Ловили рыбу и спорили о поэзии и писательстве.

Славчо, милый, не обращайте внимания на то, что я так плохо отвечаю на письма* Пишите мне чаще. После каждого письма мне кажется, что мы встретились и я все знаю о Вас.

Привет всем друзьям в Болгарии от Татьяны Алексеевны и меня. Привет капитанам и графине Батиньоти. И Хрисопулосу— он милый, и чистый сердцем человек.

Обнимаю Вас, мой дорогой. Татьяна Алексеевна Вас целует.

Ваш К. Паустовский.

Т. А. ПАУСТОВСКОЙ

10 июля 1961 г. Турин — Torino

Танюша, радость моя, 8-го в 6 часов вечера я уже прилетел в Турин (с пересадками в Праге, Цюрихе и Милане). Летели над Монбланом. Турин похож н а огромную клумбу цветов. Живу за городом, в предгорьях Альп, в монастырской гостинице Эремо. Дышу очень легко.

Здесь Ивашкевич, усталый и добрый. Очевидно, завтра поеду на курорт Сен-Присенте (50 км от Турина). Жара.

Все баснословно дорого. Купил плащ за 5 тысяч лир. Телеграмма в Москву обошлась в 7 тысяч лир.

Завтра опять напишу. Целую тебя, единственный мой человек. Поцелуй Алешку. Галку. Женю.

Твой Костенька.

Г. А. АРБУЗОВОЙ

11 июля 1961 г. Турин

Галка милая, — прелесть моя, — я живу в 7 километрах от города, в мягких предгорьях Пьемонтских Альп, среди лимонных рощ и полян, заросших нашими полевыми цветами, — кашкой, анисом и синим цикорием. Два дня дул сирокко, я немного задыхался, а сейчас, к ночи, прошла гроза, в окно дует свежий ветер с гор и на старинной ко-локольне-кампанилле очень медленно звонит ночной колокол. И я думаю о маме, тебе, Алешке, маленькая моя.

Нас часто возят в город (в Турин) на «пульманах» сквозь сплошные туннели листвы и цветов. Турин — весь в бегонии, розах и огромной герани.

К нашей делегации приставлен в качестве гида отставной адмирал Джакомо Леви, — прелестный старичок, любитель литературы.

Я рассказал ему, как ты наугад отметила на карте Турина место, я обещал его сфотографировать. Адмирал пришел в полный восторг и после шумного обсуждения этого необыкновенного случая с шофером тотчас повез меня на это место. Очень живописное, кстати.

Как мы летели — расскажу в Москве.

Видел Монблан. Завтра я выступаю на конгрессе и завтра же уеду в Сен-Винсент. Это — около Аосты (на карте на северо-западе Италии, у самой швейцарской границы). Потом полечу в Рим, а оттуда в Москву (через Париж).

Чехи просят остановиться в Праге. Но мы договорились, что я приеду с мамой поздней осенью или зимой.

Здесь Ивашкевич — очень добрый и очень усталый. Зовет нас в Польшу числа 2–3 августа. Я вернусь, очевидно, 21-го.

Ко мне со стороны итальянцев подчеркнуто доброе отношение и много разговоров… Постоянные банкеты — я не вылажу из черного костюма.

Все страшно дорого. Купил плащ за 5 тысяч лир. Телеграмма в Москву стоит столько же.

Как вы все там? Будь очень ласковой с мамой. Поцелуй всех.

Целую. Твой К. Г.

Не знаю, где мама.

Т. А. ПАУСТОВСКОЙ

12 июля 1961 г. Torino

Танюша, милый мой родной человек. Я сразу так соскучился, что хотел лететь в Москву хоть сейчас. Не надо мне даже Италии, лишь бы ты была счастлива, здорова и лишь бы быть около тебя.

Вернусь я 21-го (очевидно, почти наверное на самолете (нашем) из Парижа, где придется только переехать с одного аэродрома на другой). Самолет прилетает в Москву вечером.