Томъ седьмой. Духоборы въ Канаде. — Белая Арапія. — Искатели

— На новомъ мѣстѣ и порядки заведемъ новые, — прибавляли бабы, — къ примѣру насчетъ одежи. Какъ мы жили въ старомъ свѣтѣ, и былъ такой порядокъ, что одежа въ сундукахъ. Выдаютъ замужъ дѣвку, у ней пятнадцать рубахъ и тридцать юбокъ. Говоритъ: надѣну я эту бабушкину юбку, — а все это такое лежалое. А мы будемъ шить и вѣшать на стѣну и тутъ же носить, но только не старое и не лежалое, а новое и свѣжее.

— Работать будемъ нѣсколько времени, — мечтали онѣ, — и все дружно, въ родѣ какъ пожарная команда, а болѣе будемъ праздновать. Большихъ богатствъ заводить не будемъ, а только что намъ нужно для жизни. А если будетъ лишекъ, то какъ насъ люди вызволяли изъ бѣды, изъ неволи, дай Богъ намъ тѣмъ же платить…

Сестрицы разсказывали мнѣ множество забавныхъ случаевъ изъ временъ своего перваго знакомства съ англичанами.

— Какъ пріѣхали мы сюда, — говорили онѣ, — стали наниматься къ англикамъ на заработки, ничего по-ихнему не понимаемъ. Намъ говорятъ: сядь, а мы стоимъ. Тутъ и смѣху, и горя, всего было. Вотъ такъ-то и пошла наша деревенская, Маня Шитикова, къ англичкѣ яицъ просить, никакъ не могётъ ей объяснить. Ужъ она и камешекъ круглый поднимаетъ и показываетъ ей, — все ничего не беретъ. Нечего ей дѣлать, положила камешекъ, сѣла на него и давай: кудкудахъ, кудкудахъ! Сейчасъ фармистка поняла и принесла ей яицъ… Здѣсь не то что люди, а даже и птицы въ полѣ поютъ не по-нашему, а по-англійски. Къ примѣру взять скворца, видомъ совсѣмъ какъ у насъ, а начнетъ выводить, ничего у него понять нельзя, — по-англійски видно. Или хотя бы лошади. Сколь хорошо научены, а по-нашему не понимаютъ. Къ примѣру, скажи ей назадъ; она и не шелохнется, а скажи-ка ей: бякъ (back), она сейчасъ начнетъ пятить. Поневолѣ и мы стали съ ними переучиваться по-здѣшнему. Теперь вмѣсто тппру кричимъ: гау-гау (whoa), какъ собаки гавкаютъ, а сказать лошади «но!» намъ и самимъ чудно, это вѣдь по-здѣшнему: нѣтъ.

Въ общемъ сестрицы хвалили канадскій просторъ, но настойчиво жаловались на свое незнакомство съ подробностями окружающей ихъ природы.

— У насъ на Кавказѣ, — говорили онѣ, — мы знали каждую птичку и каждую травку, что и къ чему, а здѣсь нѣту того. Напримѣръ, есть здѣсь желтенькая птичка, въ родѣ какъ чижикъ, а опять и отмѣнная, а какъ назвать ее, не знаемъ. Или попадаются травы всякія, будто и похожія на наши, а какой въ нихъ толкъ, не понимаемъ настояще, да еще и боимся собирать. Стали было брать грибы, — самая подходящая для насъ ѣда, — а доказалось, что здѣшніе грибы попадаются очень опасные, объѣдистые. Какъ объѣстся ихъ человѣкъ, сейчасъ начинаетъ бѣситься, скакать, грохотать и на стѣны лѣзть. Мы имъ потому и имя дали: грибы грохотунчики.

Жизнь этихъ людей, очевидно, требовала полнаго сліянія съ природой, которое было нарушено переселеніемъ и еще не могло возсоздаться на новой почвѣ въ такой сравнительно короткій срокъ.

Объ англійскихъ сосѣдяхъ духоборскія сестрицы вообще отзывались съ большой похвалой.

— Твердые люди, скромные, уважительные, женщину не обидятъ, не обмошенничаютъ. Работать мастера, на выдумку горазды, можно сказать, что лучше и чище всякаго другого народа.

— Они насъ тоже очень одобряли, — разсказывали духоборки. — Даже такіе были, что сватались къ нашимъ дѣвушкамъ, сколько напирали, но только наши не пошли.

— А почему не пошли? — полюбопытствовалъ я.

— Можно ли отказаться отъ своего кореню и пойти въ чужевѣріе, — сдержанно возражали духоборки. — Они вонъ и мясо ѣдятъ, водку пьютъ, табаки раскуриваютъ. А по-нашему все это — грѣхъ. Даже пословица говорится: кто не куритъ табачекъ, тотъ хорошій мужичекъ, а кто куритъ табаки, тотъ подобенъ собакѣ…

Особенно поражало ихъ превосходство англійской грамотности.

— Какіе эти англики ученые, — удивлялись онѣ, — охотники читать газеты. Нашъ, конечно, только азы вытвердилъ, а, бе, ве, онъ не могётъ такъ читать, чтобы прямо съ глазъ, у него въ умъ не входитъ. А англикъ не шепчетъ, прямо глазами смотритъ. И такъ мы подивовались на нихъ. Сидятъ они всѣ, читаютъ и другъ-дружкѣ не разсказываютъ. Одинъ посмотритъ и другому отдаетъ, и такъ всѣ узнаютъ, чего было. А нашему и на умъ не идетъ читать столько. А у нихъ все пишутъ на газетахъ, чего бы кто ни придумалъ, о землѣ или о скотѣ, или о машинахъ, а потомъ другіе прочитаютъ и знаютъ.

VII. Крестовый походъ