Томъ седьмой. Духоборы въ Канаде. — Белая Арапія. — Искатели

«Публичное Замѣчаніе.

Намѣреніе для которыхъ земли принадлежащіе Канадскому Правительству внутри таншиповъ, которыя были сохранены для того чтобы дать Духоборскимъ поселенцамъ избрать подходящіе гоумстеды (фармы) и мѣстоположенія для своихъ колоній разсудилось, что вполнѣ выслужено, такіе поселенцы помѣстили свои села и заняли нѣкоторыя части земли. Но такъ какъ многіе и до сихъ поръ не распорядились занять гоумстеды по законнымъ условіямъ, правительство рѣшило дальше не продолжать резервъ и земли вышесказанныя, которыя не были записаны ни за кѣмъ, будутъ въ послѣдующія числа открыты для общественнаго гоумстеда или для какого нибудь другого расположенія какое Правительство можетъ рѣшить.

Духоборцы, интересующіеся симъ, возвѣщаются, что занятіе ихъ особыхъ гоумстедовъ, должно быть сдѣлано съ Агентомъ земель Владѣнія той области; кто же не успѣетъ это исполнить, земли будутъ открыты для занятія желающими.

По приказу Ж. П. Киизъ, секретарь департамента внутреннихъ дѣлъ. Отава».

Однако содержаніе этого удивительнаго «замѣчанія», напоминающаго россійское солдатское письмо, было совершенно ясно.

«А, — сказали духоборы, — онъ намъ грозитъ; думаетъ, намъ нѣту ходу; думаетъ, уже завладѣлъ. Коли вы такъ отбираете отъ насъ землю, нате вамъ и дома, и все хозяйство, а мы пойдемъ, куда поведетъ насъ Богъ».

Въ этомъ лежалъ главный корень духоборскаго недовольства. Нѣкоторыя подробности канадскихъ законовъ тоже сильно смущали духоборовъ, напр., запись браковъ, рожденій и смертей, и въ особенности налогъ въ 2 доллара, который взимается въ Канадѣ съ каждаго брачнаго контракта. — «Зачѣмъ все это? — говорили духоборы. — Если это — статистика, чтобы счетъ узнавать, то это не противно Божьему закону, но если это — плата для порабощенія, то это не гоже. Ежели онъ для своей выгоды собираетъ деньги, какъ все равно скотъ держитъ и продаетъ, то мы на это не согласны».

Еще болѣе возмутительнымъ казалось духоборамъ обязательство обращаться по бракоразводнымъ дѣламъ къ англійскому судьѣ. «Какое ему дѣло! — негодовали они. — Этого и въ старомъ краю не было!».

Духоборы признаютъ брачныя отношенія исключительнымъ дѣломъ заинтересованныхъ сторонъ, и даже родители не имѣютъ права вмѣшиваться, хотя бы совѣтомъ. Вопросъ этотъ, впрочемъ, носилъ совершенно теоретическій характеръ, ибо въ послѣдніе четыре года Духоборія имѣла только одинъ случай развода, но духоборы твердо стояли на своемъ.

«Объясните намъ, въ чемъ ваше подданство? — недовѣрчиво спрашивали они канадскихъ агентовъ. — Быть можетъ, въ томъ, чтобы у правительства ноги мыть или сапоги чистить, то это намъ подходитъ. А если, напримѣръ, убивство или еще какая-нибудь человѣченская часть, то мы на это не соизволяемъ». Агенты, однако, не могли дать имъ удовлетворительнаго отвѣта, быть можетъ потому, что понятіе канадскаго «подданства» никакъ не могло уложиться въ знакомые духоборамъ термины.

Нѣкоторую роль въ походѣ «проповѣдниковъ» сыграло также разочарованіе многихъ духоборовъ въ климатѣ новоизбранной ими страны. Когда они поднимались со своихъ насиженныхъ гнѣздъ, между ними циркулировали слухи о теплыхъ земляхъ, о молочныхъ рѣкахъ съ кисельными берегами. Теперь Канада показалась имъ слишкомъ прохладною и не соотвѣтствующей ихъ идеалу райской, эденской жизни. Когда «проповѣдники» пришли въ Іорктонъ, женщины обступили старика Mac Crearie, поземельнаго агента, который вообще прекрасно ладилъ съ переселенцами, и прямо стали требовать: «Дай намъ теплыя земли, гдѣ яблоки растутъ!»

— О, и бѣда была съ нами Макрерѣ! — разсказывала Пелагея. — И смѣхъ, и грѣхъ… Чуть онъ не расплакался надъ нами. — Снимаете, — говоритъ, — вы съ меня голову. Онъ кричитъ: «Куда вы пошли? Идите домой, замерзнете!» А мы шумимъ: «Не пойдемъ: земля холодная, даже огурцовъ не родитъ, только одна рѣдька. Мы мяса не ѣдимъ, намъ такъ невозможно!.. Везите насъ въ теплую страну, гдѣ фрукты родятся!» А онъ говоритъ: «Гдѣ же я вамъ возьму? Если бы у меня было, я бы далъ вамъ, даже каждую изъ васъ самъ втолкнулъ бы туда. Идите домой, говоритъ, приходите лѣтомъ, не станемъ держать васъ, отпустимъ, куда хотите»… Совсѣмъ умаяли старичка, чуть ли не отъ этого онъ и умеръ въ скорости. А между тѣмъ въ тотъ же вечеръ послалъ закупать яблоки по всѣмъ іорктонскимъ лавкамъ. Смотримъ, несутъ къ намъ погодя двадцать ящиковъ. «Вотъ, — говоритъ, — вамъ яблоки, сколько нашлось въ нашемъ городѣ».