Томек на тропе войны

— Потому мы и ждали вас, чтобы посоветоваться. Сейчас расскажу. Так вот, рано утром мы с Салли собирали фрукты в саду. Бедняжка никак не могла вас дождаться. Два дня бегала на соседний холм, высматривая вас. Вот и сегодня не усидела на месте. Сказала, что пойдет на холм, и больше я ее не видела.

Боцман громко высморкался в носовой платок, что-то долго крутил им около глаз. Миссис Аллан заметила его волнение и замолчала, чтобы минуту спустя продолжить дрогнувшим голосом рассказ:

— Я осталась в саду одна. Видимо, очень задумалась, потому что даже не слышала топота лошадей. И вдруг возле дома выстрелы и адский вой краснокожих! Разумеется, я прежде всего подумала о Салли и побежала к холму, как вдруг, почти рядом, проскакала орава. Они мчались к ранчо, а я на холм, где надеялась найти дочь. Вместо нее я нашла на дороге мертвого Динго. По-видимому, бандиты похитили Салли и убили верного пса, защищавшего ее. Я хотела бежать за похитителями, но сообразила, что это мне ничего не даст.

— А где был в это время шериф? — перебил ее боцман.

— Деверь лежал у веранды с двумя еще дымящимися револьверами в руках. Я припала к нему. Мне показалось, что он уже мертв. Из окон дома сыпались выстрелы — наши слуги били по разбойникам. Яростное сопротивление, видимо, заставило бандитов отступить, и это спасло дом от разграбления. Угнали только лучших коней из кораля, а среди них Нильхи, и умчались. Два наших ковбоя бросились по их следам, но, убедившись, что индейцы разделились на две группы, вернулись, чтобы организовать погоню. Я немедленно вызвала врача и послала негра за вами и за капитаном Мортоном. А эти наши соседи ждут, чтобы посоветоваться.

— Бодритесь, сударыня, за Салли мы поскачем хоть в пекло! — горячо заверил ее боцман. — Мы с ними рассчитаемся. У меня даже сердце защемило, когда я услышал, что Салли похитили, а Динго убит. Да-да, расплатимся с процентами, будьте покойны.

— Кто из вас готов вместе с нами отправиться в погоню? — кратко спросил Томек.

Ранчеро с уважением взглянули на молодого человека, не теряющего головы, и в один голос выразили готовность участвовать в погоне, каждый со своими людьми. День уже был на исходе, так что решили дождаться рассвета и только тогда двинуться по следам разбойников.

Томек рвался в дело, но понимал, что опрометчивая спешка может больше повредить, чем принести пользы. По словам ковбоев, индейцы держали путь к мексиканской границе. Если придется углубиться на чужую территорию, то лучше бы отправиться вместе с капитаном Мортоном. Ранчеро надеялись, что энергичный офицер появится еще до рассвета.

С наступлением вечера на ранчо стали съезжаться вооруженные люди. К самому утру прискакал капитан Мортон с двадцатью кавалеристами. Устроили еще одно совещание.

Капитан, выслушав всех, решительно заявил:

— Нет сомнения, что это проделка негодяя, Черной Молнии. Этой подлостью он мстит шерифу за то, что тот схватил его тогда.

— Откуда вы знаете? — усомнился боцман.

— Будь это обыкновенная разбойничья банда, она бы прежде всего разграбила дом, — уверенно ответил капитан Мортон. — Попытайтесь еще раз вникнуть в ход событий, и правда сразу же всплывет наружу. Банда индейцев нападает на ранчо, расположенное не меньше чем в пятнадцати километрах от границы, и минует другие ранчо на пути. Нападение удалось. Индейцы тяжело ранят владельца ранчо, похищают племянницу и… угоняют всего лишь нескольких лошадей. Одним словом, наносят не столько материальный, сколько моральный ущерб, ведь взяли они только то, что дорого лично самому шерифу. Несколько человек не смогли бы отбиться от крупной банды. Ручаюсь, что, если бы это было обыкновенное нападение, они перебили бы всех защитников ранчо и разграбили дом. Стало быть, они явились, только чтобы отомстить. А кто, кроме Черной Молнии, питает ненависть к повсеместно уважаемому шерифу Аллану?

— Сто дохлых китов в зубы! Опровергнуть вас трудно, — признал боцман.

— Но чем же провинилась моя бедная Салли? — воскликнула миссис Аллан, подавляя отчаяние.

— Этим бунтовщик мстит шерифу, — мрачно ответил капитан Мортон. — Краснокожие не знают жалости.

— И все же в вашем предположении есть один изъян, — произнес вдруг Томек. — Угнанные лошади представляют ценность не только для хозяина ранчо. За одну лишь кобылицу Нильхи дон Педро готов был заплатить втридорога.

— И верно, браток! — оживился боцман. — А может, индейцы хотят получить выкуп за Салли? Что вы на это скажете, капитан?

— Замечание молодого человека делает честь его уму, — серьезно ответил капитан. — Коней и правда можно хорошо продать в Мексике, но уж похищение племянницы шерифа исключает предположение о выкупе. Если бы бандитам нужна была только добыча, то они, как я уже говорил, прежде всего разграбили бы богатый дом шерифа. Зачем еще торговаться из-за выкупа, если можно сразу разжиться? Черная Молния знал, что шериф души не чает в маленькой Салли и очень привязан к своим лошадям.

— Боже мой, это ужасно! — воскликнула миссис Аллан. — Не дайте этим жестоким индейцам истязать невинного ребенка!