Томек на тропе войны

— Будь у меня куриная память, я бы палубу драил, а не боцманом был, — несколько уязвленно ответил боцман, но, заинтересованный этим вопросом, добавил: — Ты и в самом деле хочешь знать, что я тогда говорил о Динго?

— Вот именно.

— Сначала мы думали, что собачонка уже дух испустила… Стоп-стоп, браток, понимаю, к чему ты клонишь! Динго лежал тогда как труп, а потом потряс маковкой и потащился за нами на своих лапах. Ты думаешь, что и сейчас так было?

— Миссис Аллан видела Динго лежащим на дороге, — продолжал Томек. — Спустя несколько часов его там уже не было. Даже если бы какой-нибудь койот и крутился где-то около ранчо, то все равно убежал бы, услышав крики индейцев и выстрелы. Но если это не койоты, то что же случилось с мертвой собакой?

Миссис Аллан и шериф насторожились. Боцман возбужденно покраснел, быстро осушил стакан ямайского рома и выпалил:

— Ха! Сколько раз я вам говорил, что у Томека голова на плечах не для одной красоты. Ты мне, браток, напомнил историю точь-в-точь такую же. Несколько лет назад наш корабль должен был идти из Гамбурга в Рио-де-Жанейро за кофе. И перед самым отплытием у одного дружка — из немцев он был — умерла жена. Бедняга на похоронах присутствовать не мог, потому как все случилось аккурат за час до отчаливания. Попрощался матрос с прахом законной супруги, наказал родне похоронить как положено, а сам от горя еле-еле погрузился на корабль. Всю дорогу убивался и по этой самой причине бутылку из рук не выпускал. Дошли мы наконец до Рио, капитан и говорит: «Клин клином вышибают, парень! Женись еще раз, может, на этот раз повезет». Немчик был послушный, сошел на берег и через три дня женился на одной бразильянке. Хорошо капитан посоветовал — всю скорбь как рукой сняло. Через несколько недель опять швартуемся в Гамбурге, а тут покойница моего дружка встречает. Оказалось, что вовсе она не умерла, а в летаргию впала, то есть во мнимую смерть.

— Ну, боцман, ведь эта история не имеет никакого отношения к Динго, — возразил Томек.

— Имеет, браток, потому что отсюда мораль: пока на похоронах не был, никого не оплакивай, — нравоучительно заявил боцман. — Вот и я повторю вопрос, что Томек задал: что же случилось с мертвой собакой?

— Вы думаете, что если Динго остался жив, то побежал за Салли? — воскликнула миссис Аллан.

— Это уж как пить дать, сударыня, — заверил ее боцман.

— А в таком случае все дело по-новому оборачивается. Динго — пес вышколенный.

— Но что, если Динго и впрямь пошел по следам Салли? — спросила миссис Аллан с робкой надеждой в голосе.

— Если Динго жив, то очень даже возможно, что он скоро появится здесь и приведет нас куда надо, — пояснил Томек. — Динго — очень умная собака.

— О боже, если бы так было! А вдруг индейцы убьют его, увидев, что он следует за ними? — встревожилась миссис Аллан. — Если Черная Молния решился на такую подлую месть, то не задумываясь застрелит собаку.

— А мы не уверены, что Салли похитили люди Черной Молнии, — твердо заявил Томек. — Это капитан Мортон так думает, а я в этом весьма сомневаюсь.

В этот момент шериф Аллан пошевелил рукой. Миссис Аллан, боцман и Томек нагнулись к нему, а он тихо произнес:

— Сколько вы драгоценного времени потеряли из-за горячности этого Мортона. Теперь, слушая рассуждения Томека, я вспомнил, что напавшие индейцы принадлежали к мексиканскому племени пуэбло. А ведь банда Черной Молнии — это уж точно — состоит из американских индейцев, бежавших в Мексику.

Томек напряженно вслушивался в слова шерифа. Сомнений уже не было. Если Черная Молния не замешан в нападении на ранчо, то надо как можно скорее отправиться к Горе Знаков и звать на помощь. Зоркий Глаз уверен, что тогда у Томека появится мощный союзник. Вот и случай узнать, чего стоит обещание индейца.

— Ну и пусть все это только наши предположения, так ведь и капитан Мортон считает, что найти Салли можно только случайно, — сказал Томек. — Не имеем мы права сидеть сложа руки, пока не освободим ее. Я кое-что придумал, но по разным причинам не могу пока рассказать. На рассвете я съезжу кое-куда и… увидим, что из этого получится.

— Я с тобой, браток, — вызвался боцман.

— Вместе нельзя, — возразил Томек. — Во-первых, ваше присутствие может помешать моему плану; во-вторых, один из нас должен оставаться на ранчо — вдруг появится Динго.

— Ха, значит, я должен сидеть за печкой, а ты головой рисковать?! Не выйдет, браток!

— Я бы и сам сомневался, правильно ли поступаю, если бы не Салли, — серьезно ответил Томек. — Не скрою, моя завтрашняя поездка связана с риском, но разве вы стали бы колебаться, когда от этого зависит жизнь Салли?

— Ты меня сразил, но что мы будем делать, если и ты пропадешь?

— Дорогой мой друг, на вашем месте я сказал бы то же самое. Знаю, что мне нельзя поступать легкомысленно, и потому приму меры предосторожности. Я оставлю шерифу запечатанный конверт, который вы вскроете, если я не вернусь в течение семи дней. В письме я укажу, куда и с кем поехал. Это вас должно успокоить?

— Томми, неужели ты не можешь сказать это сразу? Может быть, мы посоветуем что-нибудь, — тихо произнес шериф.