Томек в стране фараонов

Динго старательно обнюхал блузку, поднял на Вильмовского умные глаза и уверенно взял след. Они бежали за ним по узкой скалистой тропе, делавшей резкие повороты. Тишину прерывало повизгивание собаки, хруст песка под ногами да их тяжелое дыхание. Динго опередил хозяев, скрывшись между двумя скальными монолитами. До путников донесся его протяжный вой. Они увидели, как он обнюхивает заваленное камнями отверстие в скале. Здесь след обрывался.

Все трое посмотрели друг на друга. Абир, будто разом лишившись сил, опустился на камень.

– Господи Боже! – прерывающимся голосом произнес Вильмовский. – Что они сделали с моим ребенком?

Смуга сохранял спокойствие.

– Давайте подумаем, что здесь могло произойти! – обратился он к своим спутникам.

– А что тут думать? Они вошли в пещеру, и их засыпало, – ответил Абир.

– Вошли? Кто вошел? – Вильмовский начал приходить в себя.

– Ну кто… Жена вашего сына и этот… гонец.

И только в эту минуту они осознали, что гонца послал Томек. Неужели все оказались заваленными? Новицкий, Томаш, Патрик, Салли и гонец? Кто еще мог с ними быть? Никто не вымолвил ни слова. Первым, кто начал разгребать камни, был Вильмовский.

– Успокойся, Анджей, – остановил его Смуга. – Нам нужны люди и снаряжение.

– Вы идите, – ответил Вильмовский. – А я останусь.

– Не надо терять надежды. Мы не знаем, что и где засыпано. Может, они живы.

– Тем более спешите.

Их прервал Абир:

– Ради Аллаха! Тише!

Смуга успокоил собаку, Абир приложил ухо к скале.

– Аллах керим! Кто-то стучит! – воскликнул он.

Вильмовский со Смугой опустились у стены на колени. Действительно, кто-то равномерно по ней ударял: три коротких удара, три длинных, снова три коротких и молчание. Потом опять то же самое.

– Это SOS! – воскликнул Вильмовский. – Новицкий зовет на помощь, используя азбуку Морзе.

– Значит, он жив! Они живы!

Смуга схватил большой камень и начал ритмично бить по скале. Дав узникам знать, что спасение близко, он приступил к делу.

– Ты, Абир, собери в ближайшей деревне людей. Не жалей денег! Пусть несут лопаты, кирки, веревки, ведра… Все, что может понадобиться. Я бегу в лагерь за слугами. А ты, Анджей, оставайся здесь. И будь осторожен! Мы ведь не знаем, несчастный это случай или нет.

– Ты допускаешь, что их специально засыпали?

– А ты исключаешь подобное? Поэтому будь осторожен.

Оставшись один, Вильмовский огляделся. Скалы полностью скрывали вход в пещеру, наткнуться на него можно было лишь случайно. «Как хорошо, что мы взяли с собой Динго, он удивительно энергичный для своих лет. После болезни он будто обрел вторую молодость». Вильмовский погладил общего любимца.

Чувство, что он теряет время, вскоре стало невыносимо. Вильмовский-старший попытался разбирать камни, но быстро понял, что это бесполезно.

«До наступления сумерек остается несколько часов, – подумал он. – Стоит получше ознакомиться с местностью, это поможет организовать работу, когда придут люди».

Осмотревшись, Вильмовский заметил что-то вроде каменных ступеней, ведущих на самый верх. Неровные, по-разному отшлифованные природой, но пользоваться ими еще можно.

«Неплохая была задумка – лечить здесь мои недомогания. Я чувствую себя великолепно», – иронизировал Вильмовский сам над собой, поднимаясь на первую ступеньку. Он быстро одолел последующие и вскоре оказался на плоской вершине. Ему сразу бросились в глаза ведущее вглубь отверстие и аккуратно свернутая толстая веревка, лежавшая тут же в углублении. Вильмовский поднял небольшой камень и, бросив его внутрь, стал считать секунды.

– Одна, две, три… десять… двенадцать…

Он повторил процедуру еще раз.

– Что ж, – сказал он сам себе. – Глубже некуда.

Вильмовский померил веревку, в ней оказалось более пятидесяти метров длины. Он склонился над отверстием.

– Томек! Салли! Тадек! Патрик! – звал он. Ему вторило эхо из глубины, потом все смолкло. Вильмовский крикнул снова, но в ответ – тишина. Он колебался, не спуститься ли ему по веревке, но потом решил, что это будет неразумно, ведь сверху не было никого, кто бы мог ему помочь. Оставалось лишь терпеливо ждать возвращения Абира и Смуги. Вильмовский решил вернуться на то место, где он с ними расстался, но, едва он шевельнулся, снизу послышался женский голос:

– Я здесь! Здесь!

Он узнал голос Салли.

– Салли, как, все в порядке? – крикнул он.

– Да!

– Кто еще с тобой?

– …Никого. Я одна.

Эхо вторило их голосам, а волнение мешало понять друг друга.

– Подожди, скоро прибудет помощь! – прокричал Вильмовский, чтобы ее подбодрить.

Однако снизу послышался вопрос, которого Вильмовскому – хотя его и самого терзала тревога – хотелось избежать:

– Где Томми?

Эти слова упали, как тяжелый камень, который не сдвинуть.

* * *

Салли давно уже пришла в себя. Поначалу она никак не могла справиться со страхом, боялась открыть глаза, шевельнуться. Ничем не нарушаемая тишина понемногу придала ей храбрости, к ней возвращалась способность мыслить. Инстинкт самосохранения толкал ее искать выход из создавшегося положения.