Томный дух болотного зверя

— Уж поверь, я могу отличить димедрол от чего угодно. Когда-то его вкус у меня во рту стоял, — Виктор приоткрыл полог кухонной палатки и сплюнул на улицу. — Раньше я страдал от пищевой аллергии на яблоки. И вот именно в те дни, поверишь или нет, у родителей на даче хорошая яблоня плодоносила. Яблоки с нее были сочные, красные, — поневоле захочешь скушать. Съем, помню, два яблочка, не задумываясь о последствиях, а потом димедрол глотаю, — он от аллергии немного помогает. Иначе — хана: тело покрывалось красными пятнами, распухал нос, щеки, брови. Да ладно бы, если б они только распухали, а то, ведь, еще и ужасно чесались. Плюс ко всему, перекрывало дыхание и учащенно билось сердце.

— Бедняжка, — сочувственно посмотрела на него девушка, но, опомнившись, опять переключила внимание на Рэя: — Может, он сам себе снотворного подсыпал, — для сна?

— Сомневаюсь, — усмехнулся Виктор. — Скорее, это сделал господин Купер. Помнишь, как он сейчас выглядел, когда говорил, что Рэю надо отучаться от ночных бдений?

— Ну, тогда все понятно, — протянула Юля, — Только как-то не соответствует такой поступок его… званию, что ли… Ладно, это их дела. А мы с тобой, между прочим, заговорились.

— Ничего не заговорились.

— Заговорились — заговорились! Давай, иди на улицу. Тебе, ведь, насколько я поняла, надо сторожить, — Юлины губы тронула лёгкая улыбка.

— Все равно люди еще только по палаткам расходятся, — парень бросил полотенце на стул.

— Тогда ты тоже сейчас проводишь меня до моего спального места, — девушка закончила со стаканами и ловким движением металлической щетки, смоченной в чистящем средстве, обработала сразу три металлические шампуры, запачканные при приготовлении шашлыка. Видимо, созерцание металла в руках навело ее на какую-то мысль, и она спросила: — А почему наши организаторы экспедиции не закупили металлической или одноразовой посуды?!

— Это претензии? — попытался уточнить Виктор.

— Да, претензии! — Юля взяла последнюю партию шампур, требующих чистки. — Есть, конечно, — пара сковородок, трое алюминиевых мисок, чайник из нержавейки и котелок, но весь остальной скарб уж слишком… не походный…, хрупкий…

Виктор вспомнил, как спрашивал нечто подобное у Ананьева: дескать, зачем в экспедиции нужна кухарка, могли бы и сами себе еду приготовить — дешево, надежно и практично.

Вот был дурак! Если б должность кухарки сняли, Юля не поехала бы сюда, не получила бы свою долю денег, а без ее доли Викторова гонорара на все необходимое вряд ли хватило бы. В итоге, им опять пришлось бы распрощаться с надеждой на счастливую совместную жизнь. Но, все же рациональность оставалась рациональностью, и Виктор по-прежнему чувствовал, что окружающие леса — не место для девушки (а стеклянной и фарфоровой посуде здесь и подавно нечего делать). Однако, по всей видимости, Купер был иного мнения.

Решив не распространяться о своем проколе насчет того, что он намекнул когда-то одному из организаторов исследования (а именно — Борису Михайловичу) о никудышности идеи взять с собой в экспедицию повариху, парень отстраненно продекламировал:

— Не так давно я задавал похожий вопрос. И знаешь, что мне ответили?

— Что? — наивно переспросила Юля.

— Американец, который сейчас нами руководит, по происхождению англичанин. Человек высокого полета, понимаешь? Короче, насчет питания и жизни у него свои мысли в голове и по-другому он думать не может. Игнорирование металлической и одноразовой посуды тоже следствие подобного воспитания.

Юля открыла сливной краник мойки, и грязная вода быстро побежала через шланг на улицу, проглатываемая подкатным баком, призванным собирать отходы. Наблюдая за этим процессом, девушка улыбнулась и сказала:

— Ну, если с тарелками и стаканами он совершил промашку, то с оборудованием — полный люкс. Лучшего и желать нечего.

— Оборудование-то, в аккурат, не американец, а Борис Михайлович покупал, — поправил ее Виктор.

— Бог с ними! — Юля вытерла руки о салфетку и продемонстрировала готовность удалиться из кухни.

Виктор погасил стационарный светильник, и молодые люди вышли на прохладный ночной воздух.

Вокруг светилось несколько палаток — пузырей. Люди укладывались спать.

Не «горело» только два брезентовых укрытия.

Один был палаткой Рэя (вместо приглушенного света оттуда выливался громкий и внушительный храп Стокера, говорящий о том, что его обладатель провалился в глубокий сон).

Виктор, вспомнивший, что приехал сюда позднее остальных, и в точности не знает (ему никто не показал, а сам он не спросил) где предстоит поселиться ему с Юлей, вывел это логическим путем.

— Другая темная палатка — наша? — спросил он девушку:

— Угу, — отозвалась та. — Ты заметил, что она стоит ближе всех к кухне?

— Да.

— Специально так сделали. Я буду жить…, без отрыва от производства, — Юля тихонько засмеялась.

— Позвольте открыть вам дверь, моя дорогая, — улыбнулся ей в ответ парень, приподнимая палаточный полог.

Юля прошмыгнула в палатку и, включив потолочный фонарь, хотела что-то сказать ему, но ее опередил Купер.

— Витя? — позвал он парня.