Тонкая нить

Артур говорил, что обедами в «Старом базаре» старается ее хоть немного откормить. За полтора года жизни на диете из сэндвичей с мармайтом, рыбной пастой и кресс-салатом Вайолет так истощала, что ни о какой стройной фигуре не могло быть и речи. Она была, конечно, благодарна ему, но все равно беспокоилась, по карману ли эта роскошь Артуру с его скудной пенсией. Вайолет чувствовала себя перед ним виноватой, но ограничиться только супом и вторым блюдом никак не могла и всегда заказывала еще и сладкое, что-нибудь плотненькое, например шарлотку или хлебный пудинг с маслом и заварным кремом.

– Правильно, очень питательная штука, – одобрительно кивал Артур.

Вайолет и сама уже чувствовала, что бедра ее раздались, натянув юбку, а под слоем жирка скрылись ключицы и округлился животик. В этот месяц бесконечного ожидания без дела Вайолет не сидела. Она по-новому перестроила работу, которую они исполняли с Морин в машинописном бюро, и теперь каждая использовала только свои сильные стороны: Вайолет печатала бумаги с длинными кусками текста, а Морин занималась формами, требующими более кропотливой работы и тщательного расположения на листе бумаги. В результате производительность у них значительно выросла – настолько, что мистер Уотерман перестал жаловаться и грозить, что наймет еще одну машинистку или станет отправлять их работу в Саутгемптонское машинописное бюро.

У Морин с ее ухажером, банковским служащим, что-то не сложилось, и они расстались. Тогда Вайолет познакомила ее с Китом Бейном. Они один раз сходили в кино и после этого больше даже не упоминали друг о друге.

Вышивальщицы усердно трудились над очередной партией из девяти подушечек, которые предстояло освятить в соборе в мае, в дополнение к тем, что уже освятили. Однажды в среду, когда Луиза Песел дала ей очередное задание вышивать кайму, Вайолет попросила и на этот раз сделать орнамент в виде филфотов. Мисс Песел сняла очки и внимательно на нее посмотрела, они стояли возле шкафа, в помещении было шумно, вышивальщицы, не отрываясь от работы, щебетали, рядом с ними стояла Мэйбл Уэй с журналом, готовясь записать, какое задание поручено Вайолет.

– Я очень довольна филфотами на подушечке с королем Артуром, – сказала мисс Песел. – Но мне кажется, одного примера достаточно. Существует много других интересных орнаментов, и лучше выбрать что-нибудь еще.

– Но мне очень хочется, – не сдавалась Вайолет. – На этот раз я буду знать, что́ я делаю… что́ этот символ означает. Я тоже хочу выразить свой протест, но не бессознательно, а со смыслом.

– Для вас очень важно выразить протест? – улыбнулась Луиза Песел.

– Да.

С тех пор как в Рыбацкой часовне Артур в первый раз заговорил с ней о Гитлере, кругозор Вайолет значительно расширился, она стала читать газеты, где много писалось и о немецком лидере, и о нацистской партии, стала внимательней слушать радио, где анализировали международные события, обсуждать новости, встречаясь с Артуром в «Старом базаре». Она не знала, долго ли продержится Гитлер у власти как вождь всей Германии – многие считали его фанатиком, а его успех недолговечным, говорили, что звезда его вот-вот закатится, что скоро его сменят другие, те, кто попытается как-то иначе решать экономические проблемы Германии. Если бы это было так, филфоты на подушечках снова стали бы безобидным древним символом, каким он и был всегда.

– Ну хорошо, – уступила Луиза Песел. – У меня есть одна подушечка, для которой нужна кайма. Я все откладывала ее разработку, поскольку для меня она много значит, на нее будет смотреть множество разных людей. Она должна лежать на широком кресле по другую сторону от подушечки с королем Артуром, и одинаковая кайма тут подойдет как объединяющий мотив.

– Древо жизни? – попыталась угадать Вайолет, имея в виду незаконченную подушечку, которую ей показывала Джильда в самый первый день, когда она пришла на занятие вышивальщиц.

– Точно, – кивнула Луиза Песел. – Символически филфоты будут хорошо там работать. Но вам придется постараться сделать это быстро, чтобы успеть к освящению.

Она полезла в шкаф, достала коробку с надписью «Образцы», порылась в ней и вынула узкую ленту холста, на которой были вышиты филфоты, чередующиеся с четырехлепестковыми цветами. Вайолет уже пользовалась этим образцом, когда вышивала кайму для подушечки с королем Артуром.

– Идите исполнять свой протест, мисс Спидуэлл, – сказала мисс Песел, вручая ей этот образец.