Тонкая нить

Вайолет уже давно ждала чего-нибудь в этом роде. После смерти мистера Спидуэлла последние две поездки на остров Уайт, в отличие от прежних, нельзя было назвать удачными. Том пытался играть роль отца и быть душой компании, но у него это получалось плохо. Дети стали раздражительными, часто ныли и жаловались на скуку, капризы миссис Спидуэлл участились, улыбка Эвелин становилась все более неискренней, словом, отдых превратился чуть ли не в кошмар, всех охватило чувство бессмысленности пребывания в этом месте. Ясно было, что надо что-то менять, это было лишь делом времени.

Мать Вайолет сидела в кресле, откинувшись на спинку, глаза ее были закрыты, на сказанное она никак не реагировала.

«Ей уже все известно, – подумала Вайолет, – иначе она бы сейчас визжала, обмахивалась веером и стонала, поминая честное имя своего Джеффри. Скорей всего, она уже все это проделала и высказала все, что думает по этому поводу».

– Могли бы пораньше об этом сказать, – пробормотала Вайолет.

«Матери-то небось сообщили», – прибавила она про себя.

– Мы сами только недавно продумали все окончательно, – попыталась защититься Эвелин, но замолчала – наверное, ей стало понятно, что это звучит фальшиво.

«Ну да, строили планы, а со мной не посоветовались», – подумала Вайолет.

– Но вы все равно можете отправиться в Вентнор! – как-то уж слишком бодро воскликнул Том. – Вместе с мамой. Остановитесь там же, а когда приедете, все расскажете, кто приехал, кто нет в этом году, какие кто нашел новые останки, в каких чайных было самое вкусное печенье.

В семье Спидуэлл всегда спорили, где на острове Уайт вкуснее печенье.

– Я поеду к Пенелопе в Гастингс, – вдруг объявила миссис Спидуэлл, не открывая глаз.

У Вайолет словно гора с плеч свалилась, она не ожидала такого подарка. Слава богу, не придется никуда ехать вдвоем с матерью. Лучше уж совсем отказаться от отпуска, чем подвергаться столь жуткому испытанию. «Бедная тетя Пенелопа», – подумала Вайолет. Ее тихая, кроткая тетя, также вдова, привыкла во всем слушаться старшую сестру и во всем уступать ей. Вайолет должна быть благодарна тете Пенелопе за такую жертву.

Том, чувствуя свою вину перед сестрой за то, что так неожиданно изменил планы летнего отдыха, предложил Вайолет отвезти ее обратно в Уинчестер. Демонстрируя свое великодушие, Эвелин не возражала.

– Поезжайте, – сказала она, – отдохните немного от нашего общества. А за вашей матерью я присмотрю.

Они ехали молча, пока не оказались за пределами Саутгемптона, – словно, чтобы пообщаться наедине, надо было укатить как можно дальше от остальных родственников с их неожиданными заявлениями и требованиями. Но и тогда Вайолет не начинала разговора. Пусть первым заговорит брат, она не собирается помогать ему в этом.

– Послушай, сестричка, честное слово, мне очень жаль, что так получилось! – прокричал Том, стараясь перекрыть рокот двигателя, когда они выехали на трассу к Уинчестеру. – Остров Уайт и все такое… Я серьезно тебе говорю. Если бы все зависело лишь от меня, я был бы только рад снова туда поехать. Просто… в общем, я не должен пока никому сообщать, потому что еще рановато, но… понимаешь, Эви снова ждет ребенка. Ничего не говори! – прибавил он, потому что Вайолет, пытаясь перекричать шум мотора, стала поздравлять брата. – Лучше молчи пока… О черт!

Том съехал на обочину и заглушил двигатель. Наступила тишина, и Вайолет услышала овечье блеяние на примыкающем к дороге поле, хотя самих овец за живой изгородью видно не было.

– Так будет лучше, – сказал Том, прикурил две сигареты и одну передал сестре. – Послушай, мне самому жутко не по себе, оттого что я тебе ничего не сказал, но, честное слово, мы только вчера узнали, что нас точно будут ждать в Корнуолле. Понимаешь, у Эвелин… так вышло, что после Эдди мы потеряли нескольких…

Вайолет не сразу поняла, что́ он имеет в виду.

– Ах вот как… – отозвалась она.

– Эви всегда хотела троих, но вот третий… у нас никак не получался… Поэтому мы никому пока не говорили… ну ты понимаешь. Она очень хочет, чтобы этот… родился. И она подумала, что лучше всего для нее побыть рядом с сестрой, мало ли какие могут возникнуть проблемы. Ну, это… в общем, это будет проще.

– Хочешь сказать, она будет меньше нервничать, – подсказала Вайолет.

– Да.

– Из-за меня или из-за мамы?

Вайолет чувствовала, что вопрос по-детски глупый, но ей хотелось, чтобы брат ее успокоил. И Том с радостью ухватился за эту возможность.

– О, из-за мамы, конечно! С тобой все в порядке! Дети тебя обожают, Эви тоже тебя любит.

В последнем Вайолет сомневалась, но пропустила это мимо ушей.

– А когда вы сказали матери про Корнуолл?

– Вчера.

– Ну и как? Много было шума?

– Да было, что и говорить, но меньше, чем можно было ждать от нее. Жаловалась, что мы предаем память отца и Джорджа, что семья разрушается, и все такое. Потом мама оставила эту тему и переключилась на идею поехать в Гастингс к своей сестре Пенелопе, она настолько зациклилась на этой мысли, что пошла звонить ей с нашего телефона, чтобы сразу договориться.

Они докурили и загасили окурки.