Торговцы космосом

– Я хотел Венеру, Кортни, а Шокен украл ее у меня! Что ж, я ее верну. Проект «Венера», затеянный Шокеном, провалится – и это будет грандиозный провал! Ни одна ракета не оторвется от земли, даже если мне придется перекупить всех его подчиненных и перебить всех глав отделов. Потому что я художник, а он бездарный маляр!

– Мистер Таунтон, – твердо сказал я, – нельзя просто так взять и перебить всех глав отделов. За это выжигают мозги. Вводят церебрин. Никто не станет так рисковать ради вас. Никто не захочет двадцать лет жить в аду.

Таунтон меня словно не слышал.

– Разве я не нанял вертолетчика, чтобы он сбросил на тебя контейнер? – мечтательно продолжал он. – А потом разве не нашел безработного бродягу, согласного выстрелить в тебя через окно? К сожалению, оба промахнулись. А потом ты меня кинул – трусливо сбежал на этот чертов ледник!

Я промолчал. Бегство на ледник определенно было не моей идеей. Бог знает чья это была идея – чтобы Ранстед треснул меня лыжами по башке и запродал «Хлорелле» под чужим именем, подсунув на мое место чей-то труп.

– Ты почти от нас ушел! – продолжал изливать душу Таунтон. – Если бы не пара смиренных и верных слуг – таксист и кое-кто еще, – нам бы в жизни до тебя не добраться. У меня, Кортни, есть свои приемы. Что-то мне удается лучше, чем другим, что-то хуже. Однако величие художника – в простоте, Кортни. А я художник. Это мое предназначение: видеть сны и ткать иллюзии. Вот ты говоришь: «Никто не захочет, чтобы ему выжгли мозги». Все оттого, что воображения тебе недостает. А я отвечаю: «Найдите мне того, кто захочет, чтобы ему выжгли мозги! Найдите – и вместе с ним мы сотворим чудеса!» А все почему? Потому что я гений!

– Кто захочет, чтобы ему выжгли мозги, – тупо повторил я. – Но кто захочет, чтобы ему выжгли мозги?

– Объясни ему, – приказал Таунтон одному из своих громил. – Пусть убедится, что мы тут не шутки шутим.

– Все дело в количестве населения, Кортни, – сухо начал тот. – Слышал когда-нибудь об Альберте Фише?[20]

– Нет.

– Это феномен предрассветной поры, древнейших времен Века Разума – 1920-е годы или около того. Альберт Фиш протыкал себя иголками, жег ватными тампонами, пропитанными спиртом, сек себя – и всем этим наслаждался. Держу пари, выжигание мозгов ему тоже пришлось бы по вкусу. Только представь: двадцать восхитительных лет беспрерывной боли, невыносимого жара, удушья, тошноты! Для него это была бы мечта, ставшая явью! В те времена на свете жил один-единственный Альберт Фиш. И неудивительно: чтобы вырастить такое существо, требуются очень необычные и суровые условия жизни и воспитания. Неразумно было бы ожидать, что в древнем человечестве – в сообществе из каких-то жалких трех миллиардов человек, рассеянных по всему земному шару, – возникнет несколько таких уникумов. Но в наше время, когда население Земли огромно и все растет, по свету бродит множество Альбертов Фишей. Их надо только разыскать. И несравненные исследовательские мощности «Таунтон ассошиэйтед» помогли нам найти нескольких подобных людей. Чаще всего они встречаются в больницах, особенно в отделениях для буйных и неизлечимых. Они охотно берутся за убийства, ибо жаждут наказания как праздника. Вы говорите: нам не удастся найти убийц, ибо никто не захочет быть наказанным. Так рассуждают обычные люди. А мистер Таунтон отвечает: нужно просто искать среди тех, кому нравится, когда их наказывают! И вот что самое любопытное: люди, которые наслаждаются болью, обычно любят причинять боль другим. Например, вам.

Кровь застыла у меня в жилах; я понял, что в этом рассуждении есть смысл.

Наше поколение приучено ко всяческим диковинкам. Новостные ленты переполнены сообщениями о фантастическом героизме и чудовищной жестокости: из достоверных научных источников я знаю, что в былые дни ни то ни другое не встречалось в такой степени и в таких масштабах. Меня это всегда занимало. Все мы слышали, например, о Мелоуне, который шесть лет копал подземный ход, чтобы одним воскресным утром взорвать Ред-Банк в Нью-Джерси. Почему? Зачем? Да чтобы отомстить охранному агентству Бринка за то, что ему нахамил какой-то их коп. И наоборот: все мы знаем о Джеймсе Ревире, герое катастрофы «Белого облака». Стюард туристического салона, человек робкий и физически слабый, на своих плечах вынес семьдесят шесть пассажиров, снова и снова возвращаясь за ними в огонь: обгоревший, ослепленный, нащупывая дорогу искалеченными руками. Когда вокруг много, очень много людей, среди них можно найти готовых на все что угодно. Абсолютно на все. Таунтон действительно гений, он понял эту простую истину и ее использовал. А значит, мне конец. «Кэти! – думал я в отчаянии. – Моя Кэти!»

Хриплый голос Таунтона прервал мои размышления.

– Дошло? – спросил он. – Видишь картину целиком? Понял основную идею? Венера будет моей! А теперь для начала ты мне расскажешь об агентстве «Шокен». Все ваши секреты, все слабости, все ходы и выходы, кого из сотрудников можно подкупить, ваши связи, контакты в Вашингтоне… короче, сам понимаешь. Выкладывай.