Торжествующий дух

Несомненно, что Государь в своей безграничной любви к России, готов был для ее счастья, пользы и величия принести любые жертвы, и во всех своих мыслях и действиях руководствовался исключительно желанием помочь и быть полезным своей стране и управляемому Им народу.

Само собой, что Государь, как и всякий здравомыслящий человек, считал невозможным проводить во время войны какие-либо реформы, считая это гибельным для России.

Марков С. В. Покинутая Царская Семья. Вена, 1928. С. 28.

Если я говорю, что Распутин приезжал два или три раза в год к Их Величествам, а последнее время они, может быть, видели его четыре или пять раз в год, то можно проверить по точным записям полицейских книг, говорю ли я правду. В 1916 году… Государь видел его только три раза. Принимали Его обыкновенно вечером, но это не из-за тайны, а потому, что это было единственное время, что Государь был свободен.

Алексей Николаевич приходил до сна в голубом халатике посидеть с родителями и повидать Григория Ефимовича. Все они по русскому обычаю три раза целовались и потом садились беседовать. Он им рассказывал про Сибирь и нужды крестьян, о своих странствованиях. Их Величества всегда говорили о здоровье Наследника и о заботах, которые в ту минуту их беспокоили. Когда после часовой беседы с Семьей он уходил, всегда оставлял Их Величества веселыми, с радостными упованиями и надеждой в душе; до последней минуты они верили в его молитву и еще из Тобольска мне писали, что Россия страдает за его убийство.

Танеева А. А. (Вырубова). Страницы из моей жизни // Русская Летопись. Париж, 1922. Кн. 4. С. 104.

Убийство Распутина сразу показало, что его «влияние» было чистейшим мифом: ничего не переменилось в политике… Если бы Распутин имел то значение, которое ему приписывалось, его убийство должно было успокоить страсти; произошло обратное, — всем вдруг стало ясно, что дело вовсе не в «старце», и борьба разгорелась с новой силой. Именно с этого дня начали множиться слухи о заговорах среди высших представителей общества, среди офицеров гвардии. Движение теперь направлялось прямо против Императорской Четы: маска была сброшена… Государь получил телеграмму Государыни об исчезновении Распутина в Ставке 18 декабря, во время совещания командующих всеми фронтами. Он немедленно выехал в Царское Село. Он понимал, что дело отнюдь не в Распутине: если вблизи Престола начались убийства с «патриотическими» целями, нельзя учесть, докуда дело может дойти. Опасность могла грозить и Царской Семье. Прибыв в Петроград 19 декабря (утром в этот день было найдено в реке тело Распутина), Государь взял на себя руководство общим положением.

С. С. Ольденбург. Указ соч.

Измена бродила вокруг Престола, — измена, оправдывавшая себя патриотическими соображениями… В конце концов только та группа, которая заранее поставила себе целью свержение Императора Николая II, продолжала разрабатывать планы дворцового или военного переворота…

Там же.

Глава 4 На кресте

В последних числах января [1917 года]я был в царскосельском Александровском дворце, у гувернера Наследника Жильяра, и мы вместе с ним прошли к Цесаревичу. Алексей Николаевич с каким-то кадетом оживленно вел игру у большой игрушечной крепости. Они расставляли солдатиков, палили из пушек, и весь их бойкий разговор пестрел современными военными терминами: пулемет, аэроплан, тяжелая артиллерия, окопы и пр. Впрочем, игра скоро кончилась, и Наследник с кадетом стали рассматривать какие-то книги. Затем вошла Великая Княжна Анастасия Николаевна… Вся эта обстановка детских двух комнат Наследника была проста и нисколько не давала представления о том, что тут живет и получает первоначальное воспитание и образование будущий Русский Царь. На стенах висели карты, стояли шкафы с книгами, было несколько столов, стульев, но все это просто, скромно до чрезвычайности.

Алексей Николаевич, говоря со мной, вспомнил нашу с Ним беседу, когда Он был в поезде с Государем осенью 1915 года на юге России:

«— Помните, Вы мне сказали, что в Новороссии Екатерина Великая, Потемкин и Суворов крепким узлом завязали русское влияние и турецкий султан навсегда потерял значение в Крыму и южных степях. Мне это выражение понравилось и я тогда же сказал об этом Папе. Я всегда Ему говорю, что мне нравится».

Затем Наследник стал вспоминать Ставку.