Тоскана, нарисованная вином

– Мне он и не нужен, психиатры и без этого давно ждут меня в гости, – расхохотался редактор. Давно я не наблюдал его в таком хорошем расположении духа. – Короче, слушай. Тебе нужно приехать ко мне в понедельник и подписать контракт. От них приедет представитель. Я обо всем договорился, денег с этого получишь целый сундук. Я вышлю тебе договор ознакомиться.

– Слушай, я не могу сейчас приехать в Милан. Я далеко, – ответил я, пока не до конца осознав ситуацию.

– Ах да, я совсем забыл… – озадачился редактор. – Тогда нужна доверенность, генеральная. Чтобы за тебя поставить подпись.

Где я ее сделаю в выходные в этой глуши? А главное – на кого? Не на этого хитрющего редактора ведь. Он тогда меня самого продаст в Голливуд за еще один миллион. Он же с этого тоже поимеет немалую сумму. Я не отдал издательству свои творения в безраздельное владение. То есть оно не имеет права давать согласие на переводы, экранизацию и прочие манипуляции с моими романами, зато может обсуждать подобные предложения и договариваться об условиях. А я, если мне все понравится, поставлю свой автограф в конце договора. С такой сделки издательство получит свои проценты. И главный редактор как раз эти вопросы и регулировал. И вообще был владельцем издательства.

Прерывать отпуск и возвращаться в Милан я не хотел. Вот дьявол! Не мог этот продюсер, или кто там, приехать в прошедший понедельник?

– Я подумаю, что можно сделать… – пробормотал я.

– Армандо, не будь дураком, там такие деньги! – сказал редактор настойчиво. – Я ради подписания такого контракта даже из Австралии прилетел бы.

– А если оттуда, где я нахожусь, самолеты не летают?

– Ну, возьми машину, поезд, лодку, наконец!

– Ты еще самокат предложи.

– Для достижения цели все средства хороши, – хохотнул он.

О чем я и говорил. Если только дать ему в руки доверенность, он, не моргнув глазом, продаст меня каким-нибудь шейхам, ради моего же блага, разумеется. И я стану пленником, зато богатым, скажет он, ведь ради получения лишних денег все средства хороши.

– В общем, ты думай, но в понедельник ты или твое доверенное лицо должны сидеть в кресле в моем офисе. Кстати, я всегда к твоим услугам и готов в любой момент стать твоим доверенным лицом, – с интонацией невинного бесхитростного младенца изрек он.

Я, может, и перегрелся, но мозги мои не совсем выпарились на солнце.

– Спасибо, я подумаю, – ответил я примерно тем же тоном. Потом выключил телефон и погрузился в размышления.

Аранчино опасливо взобрался на крыльцо и принюхался к телефону, который я задумчиво вертел в руках.

– Это неопасная штука, Аранчино. Хотя порой приносит  шторма…

Я положил телефон рядом с собой и похлопал по колену, предлагая коту занять место. Он, мягко ступая, опять залез мне на колени и уселся статуэткой. А я, рассеянно теребя ему загривок, продолжил думать.

До меня начал доходить смысл слов редактора: мне грозит высокий доход. Вряд ли миллион, но все же. Причем от провальной книги. Это начало образовывать в моем мозгу какие-то веселые пузырьки, будто туда налили игристого вина. Даже захотелось попрыгать от радости или хотя бы в ладоши похлопать, но на коленях сидел Аранчино, а я не желал лишний раз испытывать его нервную систему. То странный приборчик орет, как полоумный, то человек скачет, как умалишенный. Да кот с ума сойдет.

Да, но как подписать контракт? Сгонять в Милан? Или попросить моего друга-адвоката подписать? Того самого, что изначально вел мой бракоразводный процесс. Он меня никому не продаст, я ему полностью доверяю. Я могу выслать ему доверенность, он в своей конторе поставит печать у нотариуса, потом сам сходит в издательство и подпишет за меня договор. Да, это вариант.

И тут мне пришла в голову мысль, от которой все пьянящие пузырьки в моей голове разом испарились. База для расчета алиментов случаем не увеличится из-за увеличения моего дохода? После нелицеприятного поведения моей жены я не собирался ни цента ей уступать.

[1] Giovanotto (it.) – молодой человек.

Глава 10

Разговор с другом меня озадачил. Он без проблем мог заверить мою доверенность в своем офисе, но сам он в воскресенье улетал в командировку. Таким образом, доверенность он собирался оставить у Фабьяны. Необходимо только решить, на кого ее выписать. Меньше всего я хотел привлекать к этому делу родителей. Самый надежный друг улетает. Редактор хитрый делец… «Попроси Фабьяну», – беззаботно предложил друг, заверив, что ей можно довериться, и она меня тоже никому не продаст. Оказывается, она его дальняя родственница. С точки зрения доверенности, меня это успокоило: наверное, ей действительно можно доверить такую миссию, раз Паоло, мой друг, давно ее знает, работает с ней и может за нее поручиться. Но я в очередной раз задумался, насколько она хороша как профессионал. Теперь мне казалось, что Фабьяна – это еще один пример того, как люди занимают должности в нашей стране: не согласно своим умениям, навыкам и талантам, а за счет ветвистых родственных и дружественных связей.

Тем не менее, закончив разговор с Паоло, я набрал номер своей адвокатессы.