Тот, кто таится рядом

«Я пробудил в нем любопытство! Интересно, дядя рассказал ему о человеке, которого я видел ночью в окне, или решил пока поберечь его нервы?»

В этот момент на дорожке появился Павел Тимофеевич. Он вышел из сарая, увидел племянника и направился в его сторону. Судя по озабоченному лицу дяди, он был чем-то обеспокоен. Однако, подойдя к Сергею, Павел Тимофеевич безмятежно улыбнулся.

— Как спалось?

— Хорошо.

— Голова болит?

— Нет.

— Не желаешь опохмелиться?

Денисов с отвращением поморщился.

— А я с утра немного подлечился, — признался дядя и посмотрел на Николая. — Вы уже познакомились?

— Вроде того, — ответил Сергей.

Павел Тимофеевич догадался, что означает саркастический тон племянника.

— Николай немного замкнут, — заметил он.

Дубинин никак не отреагировал на это замечание.

— Будешь завтракать? — спросил старик.

— Пока не хочется, — отказался Сергей.

— Правильно. Когда проголодаешься, тогда и позавтракаешь, — Павел Тимофеевич взял Денисова за локоть и легонько подтолкнул к крыльцу. — Пойдем в хату, обсудим, чем займемся в течение дня.

Дядя многозначительно посмотрел на Сергея, давая понять, что хочет поговорить с ним наедине.

Когда они вошли в дом, Павел Николаевич объяснил, чем была вызвана его тревога.

— Ночью действительно кто-то приходил к нам в гости. Ты зря не закрыл на ночь машину. Не дай бог, что-то пропало.

— Там нет ничего ценного.

— Все равно, лучше закрывай. Вчера я оставил в курятнике кастрюлю с яйцами. Сегодня утром я там ее уже не нашел. Пропала и кастрюля, и яйца.

— Ты думаешь, их взял тот человек, которого я видел?

— Скорее всего. Вряд ли за одну ночь к нам наведывались дважды.

— И кто, по-твоему, это мог быть?

— Первый, кто приходит на ум, — это Гребнев. Хотя не хочется думать, что убийца бродит по ночам под твоими окнами.

— Но, кроме него, кому могли понадобиться яйца?

— Продукты никогда не бывают лишними. Возможно, кто-нибудь из соседей по ночам подворовывает у меня, зная, что все свалят на Гребнева. Поэтому и Цезарь не лаял.

— Действительно. Возможно и такое. А кроме яиц, ничего не пропало?

— Вроде нет. Хотя, может быть, позже что-нибудь и обнаружится.

— Ты не хочешь рассказать об этом Николаю?

Павел Тимофеевич отрицательно покачал головой:

— Пока не буду. И про то, что ты видел ночью кого-то в окне, я ему тоже не стал говорить. Он и так весь на нервах. Ему не станет легче, если он будет думать, что Гребнев ночью сюда приходит.

— А ему есть куда уехать, если Гребнев в самом деле будет его преследовать?

— Только к тетке в Арсеньев. Он, в принципе, несколько раз уже собирался туда податься. Но где гарантия, что Гребнев и там не будет его искать?

— В город он вряд ли сунется.

— Тетка живет в пригороде. Там деревня такая же глухая, как наша.

— Если Гребнева вообще интересует Николай. По крайней мере, ночью он не попытался забраться к нему в летнюю кухню.

— Если это был Гребнев, он мог не знать, что Николай спит на летней кухне. Возможно, он заглянул к тебе в комнату, потому что ожидал увидеть там Николая.

— Возможно.

— Надо взять напрокат злого пса, — сказал Павел Тимофеевич. — Чтоб чужие больше не смели к нам ночью сунуться.

После позднего завтрака Павел Тимофеевич и Денисов вышли из дома. Сергей знал дорогу, ведущую на сельское кладбище, но вдвоем идти было веселее, и он попросил дядю составить ему компанию. По пути Денисов намеревался подробнее расспросить старика об интересующих его событиях и людях, чтоб собрать больше материала для статьи.

Денисов хотел воспользоваться случаем, который привел его в Варфоломеевку, чтобы навестить могилу отца. Павел Тимофеевич предложил ему заодно покрасить на могиле оградку. Они позвали с собой Николая Дубинина, не желая лишний раз оставлять его одного, но тот отказался, сказав, что ходил на кладбище, когда брату было девять дней.

Денисов нес в руке сумку, в которой лежали банка с синей краской, две старые кисти, пакет с конфетами, печеньем и бутербродами, рюмки и водка, оставшаяся с прошлого вечера. Сергей повесил себе на шею фотоаппарат, планируя сделать несколько снимков. Он хотел прогуляться по родному поселку, поэтому оставил машину у дяди во дворе.

Несмотря на близость октября, было жарко. На голубом небе невозможно было отыскать ни облачка. Солнце, подбираясь к зениту, припекало. Может быть, из-за жары, которая за лето всем надоела, на сельской улице было совсем немного людей. Но поскольку Павел Тимофеевич знал всех, он здоровался с каждым, кто попадался им навстречу.

Некоторые из прохожих бесцеремонно спрашивали:

— Кто это с тобой?.. Сережка?!. Как вымахал!..

Другие сразу узнавали Денисова:

— Привет, Павел Тимофеевич. Куда племянника ведешь?

Сергей тоже здоровался с людьми. Ему было приятно, что многие в Варфоломеевке его помнят и узнают.

Прогулка по поселку доставляла ему удовольствие. Приятно и волнующе было идти по улице, по которой бегал в детстве. Многое изменилось с тех пор и уж точно все в два раза уменьшилось в размерах.