Тот самый мужчина

– Надо принять то, что произошло. – Кевин не сводил глаз с Джека. – Да, времени на это понадобилось немало. Не одну неделю я просыпался утром и хотел спустить ноги с кровати. – Он грустно улыбнулся. – Мог бы поклясться, что чувствую их.

– Кевин…

– Джек, я приехал не за тем, чтобы усугубить случившееся.

– Тогда почему? – Джек с трудом задал этот вопрос.

– Увидеть тебя, чертов дурак. – Кевин помотал головой и подался вперед в кресле. – Ты не ответил на мой имейл – я послал его два месяца назад. Да ты даже его не прочитал.

– Прости. Я…

– Я понял, – сказал Кевин. – Но тебе все же следовало его прочитать. Это сэкономило бы мне время на перелет из Сан‑Диего.

Джек выдавил улыбку. Их с Кевином дружба началась потому, что оба были из Южной Калифорнии, оказалось, что они жили в двух часах езды друг от друга по скоростной автостраде. У них было много общего, военная служба сблизила их еще сильнее, но начало положило то, что они из Калифорнии.

Кевин махнул рукой на кресло и на отсутствующие ноги:

– Многое изменилось. Это ясно.

Джек искал в друге следы гнева, или горечи, или обвинения, и не мог найти. Кевин выглядел… совершенно довольным, сидя в этом ужасном кресле.

– Но у тебя, как я вижу, тоже большие перемены. – Кевин улыбнулся, глядя на Риту. – Ты женат и ждешь ребенка.

Рита тоже улыбнулась Кевину, а Джек опять ощутил свою вину. Кевин не мог знать, что брак у него временный. Но он ни за что в этом не признается. Он посмотрел на Кевина и… не нашелся, что сказать, кроме как:

– Я рад, что у тебя все о’кей.

– Не просто о’кей, – усмехнулся Кевин. – Если бы ты открыл тот имейл, который я послал тебе два месяца назад, то знал бы.

Джек потер подбородок:

– Да… прости. Надо было прочитать. Я не хотел заново пережить то, что было.

– И я тоже. Послушай, Джек, в последний раз, когда мы виделись, у нас с тобой… все как‑то не сложилось.

У Джека вырвался смешок, и он сжал руку Риты:

– Можно сказать и так.

– Пожалуй, приготовлю кофе. – Рита посмотрела на мужчин. – А вы, ребята, пока что поговорите.

– Не нужно, – сказал Кевин. – Я ненадолго, так что не стоит беспокоиться.

– Рита, останься. – Джек посмотрел ей в глаза. Он не хочет, чтобы она ушла. Сам удивился тому, что ему необходимо, чтобы она была рядом с ним. Видеть Кевина в инвалидной коляске… это рвало душу, и… черт побери, ему нужна поддержка Риты.

Когда это произошло? Когда он начал полагаться на нее?

– Успокойся: я здесь не для того, чтобы снова ругать тебя за то, что ты спас мою задницу. – Кевин придвинулся на кресле ближе к Джеку. – Я все помню. – И посмотрел ему в глаза.

– И я. – Будь все проклято! Он помнил это каждый день и каждую ночь, и всегда будет помнить.

Кевин улыбнулся:

– Конечно, помнишь. Трудно забыть такое… Ты сделал все возможное, чтобы спасти меня, когда я орал, чтобы ты меня застрелил.

– Кевин…

– Нет‑нет. – Кевин поднял руку. – Я здесь не для того, чтобы заново все ворошить. – Он засмеялся. – Одного раза достаточно, поверь мне. Я просто хотел сказать спасибо.

– Что? – Джек был ошарашен и уставился на Кевина.

– Удивлен? – усмехнулся тот. – Да. Спасибо тебе. Спасибо за то, что спасал меня, когда я, дурак, не хотел этого. – Он выдохнул и взъерошил волосы. – Клянусь, злость на тебя помогла мне пережить те первые дни.

Джек кивнул, застыл, не находя слов.

– Но потом я понял, что рад тому, что могу дышать, – сказал Кевин, – и тогда постепенно переставал на тебя злиться.

– Рад слышать.

Кевин пожал плечами.

– Я не говорю, что это было легко… привыкать, что ты стал короче. Но я справился, и вот я здесь, чтобы сказать тебе: быть живым лучше, чем мертвым. – Кевин протянул руку Джеку. – Так что спасибо, старик. Спасибо за… о, черт. Спасибо за все.

Джек взял его руку. Чувство вины, конечно, не ушло, но чуточку ослабло. Да и Кевин выглядит неплохо, хотя он в инвалидном кресле. Вид у него… счастливый. А он переживал за друга, думал, что тот, скорее всего, не найдет сил жить дальше.

– С тобой на самом деле все в порядке?

– Дурак! Лучше, чем в порядке. – Кевин хлопнул Джека по плечу. – Послушай, старик, прочитай все‑таки электронную почту.

Рита снова сжала Джеку руку, и он инстинктивно вцепился ей в ладонь.

– Так скажи мне, что там.

– Не ты один остепенился. Я женюсь. Можешь этому поверить? – засмеялся Кевин. – Лайза – медсестра. Она была моей медсестрой в госпитале «Уолтер Рид»[10]. Я показал себя там во всей красе: кричал, рыдал, жаловался. А она не желала этого слушать. – Улыбаясь, Кевин продолжал: – Эта женщина не позволяла мне скулить. Ей было плевать на мое паршивое настроение, она заставляла меня жить.

Джек держал руку Риты в своей и говорил себе, что у них с Кевином намного больше общего, чем он думал. Разве Рита не делала с ним то же самое вот уже несколько недель? Теребила его, подталкивала, отказывалась сдаться и уйти.