Тот самый парфюм. Завораживающие истории культовых ароматов ХХ века

Еще один аромат Carven упоминается в истории парфюмерии, это Vetiver, выпуск которого мадам Карвен в 1957 году посвятила своему мужу, швейцарскому промышленнику Ренэ Грегу. Парфюмер и славный представитель династии Guerlain Жан-Поль Герлен в одном интервью признался, что этот парфюм вдохновил его на создание аромата Vetiver Guerlain (1959), который стал более известным, чем предшественник. Вот такое соревнование.

Жизнь оптимистичного дома Carven и его хозяйки оказалась долгой и плодотворной. Мадам прожила сто пять лет, работала до восьмидесяти пяти и многое успела. Она придумала форму для сборной французских спортсменов, элегантно нарядила стюардесс Эр Франс, украсив их бело-зелеными шарфиками, сшила одежду для женского состава французской полиции, открыла несколько бутиков в далеких странах. В 1988 году (ей уже было почти восемьдесят) она побывала в Москве, поучаствовала в показе на Красной площади и отметила талант Славы Зайцева, даже пригласила его в Париж. Сотрудничество не сложилось. Слава утверждал, что мадам испугалась конкуренции.

А в далекой Японии хрупкие и миниатюрные, как сама мадам, покупательницы сметали коллекции Carven в считаные часы, так им нравились платья, которые они почитали воплощением французской элегантности и изящества.

Может ли существовать «Парфюм вечной молодости», как обещал Ma Griffe в послевоенном 1946 году? Если судить по итогам жизни самой мадам Карвен, то следует признать, что некий эликсир, позволяющий сохранять молодость и бодрость, у нее был. Но что в него входило – творчество? Стойкость? Чувство юмора? Хорошие духи? В каких пропорциях все это надо смешивать? Что-то зеленое и белое должно быть наверняка.

Robert Piguet Бомба Робера Пиге

Кутюрье Робер Пиге (1898–1953) очень повлиял на современную парфюмерию: его вкус и смелость дали возможность свободно проявиться парадоксальному дару парфюмера Жермен Селье, и это многое изменило в индустрии ароматов.

Пиге приехал в Париж в 1922 году из небольшого швейцарского городка Ивердон-ле-Бан. Юноше было двадцать с небольшим, его отец, владелец банка, не мог понять стремления младшего сына «женщин не раздевать, а одевать». Первое ателье Пиге в Париже, на улице Монтень, не продержалось и двух лет – траты превысили доходы, и разорившемуся бунтарю пришлось вернуться в Швейцарию под опеку семьи, которая решила, что теперь уж он точно станет финансистом, как его старшие братья. Но спустя несколько месяцев упрямец вернулся в Париж и поступил на работу к Полю Пуаре: знаменитому, экстравагантному, но, увы, находящемуся на излете своей невероятной карьеры. Когда-то, еще до Первой мировой, Пуаре царствовал и блистал в Париже. Карнавалы, театрализованные балы, духи во флаконах от Рене Лалика – имя Пуаре означало роскошь, энергию и шик, придуманные им туалеты были замысловатыми, платье превращалось в восточные шаровары, накидка могла быть скроена наподобие кимоно. Пуаре умел создавать уникальный, творческий, бурлящий мир вокруг. Но после войны избыточность «бель эпок» себя изжила, женщины за годы лишений привыкли носить более удобные платья и шляпы, стали тратить меньше материала… Габриэль Шанель приписывают жестокую фразу, которой она якобы «уничтожила» Пуаре. В Опере он будто бы спросил ее: «Мадемуазель, вы всегда в черном, почему? Носите траур?» – «Разумеется, месье, это траур! По вашей жизни».

Да, они принадлежали к разным поколениям, но скорее эстетически – Пуаре был старше Шанель всего на четыре года. Возможно, он просто слишком рано нашел свой стиль, выразил очень разнообразно, да так и не смог его перерасти.

«Пуаре вел себя как царек в своем государстве… этого полного эксцентричного человека знали всюду, в газетах постоянно помещали на него карикатуры. Он часто устраивал для рекламы блестящие приемы», – вспоминала дочь писателя Ксения Куприна.

То, что молодой Робер Пиге какое-то время работал рядом с легендой моды Полем Пуаре, не могло не повлиять на стиль швейцарца. Он воспринял высочайшие критерии оценки качества кроя, материалов, всех компонентов – Пуаре был непревзойденным мастером шитья, ведь он в свое время начинал у Дусе, потом работал у Ворта. Кроме того, Пиге, вблизи наблюдая масштабные затеи и фантазии Поля Пуаре, понял, что «от кутюр» требует размаха и экстравагантной игры, иначе тебя не заметят.

С другой стороны, то ли Пиге напугали эти стремительно выходящие из моды вычурные экзотические «навороты» в творчестве Поля Пуаре, то ли изначально его вкус был другим, – но впоследствии Пиге всегда руководствовался принципом: в одежде убирать и упрощать все, что можно упростить и убрать. Покинув Пуаре, Робер Пиге некоторое время рисовал эскизы обуви для Bally и работал в английском доме моды Redfern, но эта фирма не смогла пережить кризис 1929 года.