Товарищество Кольца

Пока Глорфиндел говорил, вечерние тени сгущались. Фродо чувствовал огромную усталость. Как только солнце зашло, туман перед его глазами превратился в сплошную пелену, и он ощутил, как тень закрывает от него лица друзей. Рана начала сильно болеть, по всему телу пополз холод. Фродо застонал, сжимая руку Сэма.

— Мой хозяин тяжело ранен! — гневно сказал Сэм. — Он не может двигаться после захода солнца. Ему необходим отдых.

Глорфиндел подхватил падавшего на землю Фродо и, держа его на руках, с тревогой посмотрел ему в лицо.

Скороход коротко рассказал ему о ночном нападении на их лагерь и о заклятом ноже. Он вытащил его рукоять и показал эльфу. Глорфиндел взял ее с заметной дрожью, но осмотрел внимательно.

— Здесь очень злое заклинание, — сказал он, — хотя, может быть, вы его и не видите. Сохрани это, Арагорн, пока мы не достигнем дома Эльронда. Но будь осторожен и как можно меньше держи это в руках! Увы! Не в моей власти лечить такие раны. Но я сделаю все, что смогу, — и все же настоятельно советую вам двинуться в путь без отдыха!

Он бережно ощупал рану на плече Фродо, и помрачнел. То, что он узнал, явно еще больше встревожило его. Но Фродо почувствовал, как холод в его руке и боку тает, тепло разливается по плечу и утихает боль. Вокруг посветлело, как будто рассеялось облако. Он отчетливо видел лица друзей, и к нему вернулись надежда и силы.

— Вы поедете на моей лошади, — сказал Глорфиндел. — Я укорочу стремя, а вы сидите и держитесь как можно крепче. И не бойтесь, моя лошадь не позволит упасть всаднику, которого я поручил ей! Ее бег легок и ровен, и, если опасность приблизится, она унесет вас с такой скоростью, что ни один вражеский конь не сможет за ней угнаться.

— Нет! — ответил Фродо. — Я не поеду верхом! Я не могу ускакать в Ривенделл, оставив своих друзей в опасности!

Глорфиндел улыбнулся.

— Сомневаюсь, — сказал он, — чтобы ваши друзья были в опасности, когда вы не с ними. Преследователи гонятся за вами, а нас оставят в покое. Именно вы, Фродо, и то, что вы несете, навлекает опасность на всех нас.

На это Фродо нечего было возразить, и ему помогли взобраться на белого коня Глорфиндела. На пони нагрузили большую часть багажа хоббитов, так что теперь им идти было гораздо легче, и некоторое время шли очень быстро. Но вскоре уставшие хоббиты начали отставать от легконогого эльфа. Ночь стояла темная, не было ни звезд, ни луны. До самого рассвета Глорфиндел не позволил им остановиться. Пиппин, Мерри и Сэм чуть не падали, засыпая на ходу, и даже плечи Скорохода поникли от усталости. Фродо, сидя на лошади, беспокойно дремал.

Они свернули в заросли в нескольких ярдах от Дороги и немедленно уснули. Им казалось, что едва закрыли глаза, как Глорфиндел, стоявший на страже, пока они спали, уже разбудил их. Солнце поднялось высоко, и ночной туман исчез.

— Выпейте это! — сказал Глорфиндел, наливая им по очереди немного жидкости из своей серебряной фляжки.

Напиток был чист как ключевая вода и не имел вкуса, во рту от него не ощущалось ни холода, ни тепла, но, как только они выпили, сила и бодрость вернулись в их тела. Позавтракали сухим хлебом и фруктами. Это было все, что у них осталось.

Отдохнув всего около пяти часов, они вновь вышли на Дорогу. Глорфиндел по-прежнему торопил и за весь день позволил только две короткие остановки. До вечера прошли почти двадцать миль и приблизились к месту, где Дорога поворачивает направо и спускается в долину, направляясь прямо к Бруинену. Пока хоббиты не видели и не слышали ничего, что свидетельствовало бы о преследователях, но Глорфиндел часто останавливался на мгновение и прислушивался. Лицо его делалось все более сосредоточенным. Один или два раза он заговаривал со Скороходом на языке эльфов.

Но как бы ни беспокоились их проводники, было ясно, что хоббиты не смогут идти ночью. Они шатались от усталости и были не в состоянии думать о чем-либо, кроме своих ног. Боль Фродо усилилась вдвое, и даже среди бела дня вокруг него все застилала враждебная серая дымка. Он почти приветствовал наступление ночи, когда мир казался ему менее бледным и пустынным.

Выступив на следующее утро, хоббиты все еще чувствовали сильную усталость. Однако до Брода оставалось много миль, и они ковыляли вперед, стараясь идти как можно быстрее.

— Нас ждет большая опасность на этом берегу, — сказал Глорфиндел. — Сердце предупреждает меня, что преследователи нагонят нас, а у Брода нас ждут другие.