Трагедия династии Романовых

«Надо сказать, – пишет дочь Боткина, личного врача Николая II, – монархисты пытались освободить его величество, не вникая в детали политической обстановки в Тобольске, даже не представляя себе географического положения города. Московские и санкт-петербургские организации направляли в Тобольск и Тюмень множество своих членов, которые месяцами разъезжали в ужасных условиях под вымышленными именами, страдая от безденежья и всевозможных лишений. Но все попадали в одну и ту же ловушку – в группу под руководством отца Алексея и его доверенного фаворита лейтенанта Соловьева, рассчитывавших на доверие чересчур наивных монархистов… Соловьев сознательно старался уничтожить императорскую фамилию, создав с этой целью в Тюмени стратегический пункт, куда прибывали приезжие, попадая к нему в руки и предоставляя возможность передавать ценные сведения в Санкт-Петербург и Москву».

Хорошим примером истинной преданности и отсутствия всякого здравого смысла служит путешествие фрейлины Маргариты Хитрово.

Снова процитирую дочь доктора Боткина: «Однажды ко мне в больницу (в Царском Селе) пришла фрейлина, мадемуазель Хитрово, когда-то служившая в госпитале вместе с их высочествами, слепо преданная императорской фамилии. «Я еду в Тобольск, – сообщила она, – билет уже куплен, выезжаю завтра, но чтобы не возбуждать подозрений, делаю вид, будто хочу поклониться мощам св. Иоанна Тобольского. Туда многие едут молиться. Почему бы и мне не поехать?»

Описав переполох в Тобольске, связанный с приездом и арестом девушки, г-жа Боткина замечает: «Она вела себя так, словно нарочно к этому стремилась. Отправилась, буквально набитая письмами, по пути отправляя родственникам открытки с сообщением: выгляжу теперь стройнее, все переложила в наволочку от подушки; или: население благоприятно настроено, подготовка идет без труда. И так далее».

Что же это за подготовка шла без труда?

Осуществлялся ребяческий заговор по освобождению императорской семьи. Хитрово ехала далеко не одна. Там собирались другие молодые люди, столь же воодушевленные, столь же неопытные. До правительства дошли сильно преувеличенные слухи, так что пришлось заняться расследованием. Серьезной опасности не обнаружилось, дело было закрыто.

Если я более или менее подробно рассказываю о деле Хитрово, то лишь потому, что оно типично для молодых энтузиастов, не способных «помочь» государям. Живя в Санкт-Петербурге, Москве, они питали непоколебимое убеждение, что, «кроме царской стражи, в Тобольске все до последнего – монархисты. Там есть настоящая организация, готовая нас поддержать, и необходимый транспорт».

Но, приехав в Тобольск, они видели, что «монархистами» можно назвать лишь немногих сочувствующих представителей среднего класса, «готовая поддержать» их организация чисто бойскаутская, в городе нет не только «необходимого транспорта», а даже лошадей! Так рассказывает о рухнувших надеждах другой полный рвения юноша, поехавший зимой 1917/18 года «спасать» семью императора. На деле выяснилось, что население «абсолютно равнодушно» к судьбе царя.

Точно так же, как в Царском Селе, как в Пскове, царь с царицей в Тобольске вновь оказались одни средь бушующего океана, в самом ужасающем одиночестве. Их беспомощность перед судьбой слегка скрашивало немногочисленное общество безгранично преданных людей, пожертвовавших ради них своей жизнью… Но хотя в дни величия они не сумели завоевать сердца и любовь окружающих, приближаясь к подвалу дома Ипатьева, по пути на Голгофу, обрели в глазах всего света новое величие – духовное величие мученической гибели…

И у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов!

Здесь, перед неописуемым ужасом страшной кончины, я опускаю перо. Официальный следователь Соколов открыл всему миру то, что большевики надеялись скрыть навсегда.

Н. А. Соколов вел следствие прямо на месте казни в 1919 году, когда Урал находился в руках Белой армии Колчака. Он был убежденным монархистом. Кое-кто сомневается в точности изложенных Соколовым фактов жестокого убийства императорской семьи. К несчастью, это правда. Следователь оказался прав, совершенно прав. Какое-то время спустя это вдруг подтвердили сами большевики.

В конце 1921 года в Екатеринбурге (переименованном в Свердловск в честь убийцы императора) вышла книга под названием «Рабочая революция на Урале». Одна статья в ней написана председателем Екатеринбургского Совета П. М. Быковым. Опубликованная под заглавием «Последние дни последнего Романова», она содержит «свидетельства товарищей, более или менее причастных к событиям, связанным с императорской фамилией, или игравших активную роль в захоронении трупов».