Трагедия господина Морна

Я счастлив!.. Если я и бледен — это
от счастия!.. Повязка… слишком… туго…
Эдмин, скажи… нет, впрочем, сам… поправь..
так… хорошо…

СЕДОЙ ГОСТЬ:

                    Король устал, быть может?
Быть может, гости…

МОРН:

                            Ох, как он похож!..
Ты погляди, Эдмин, — похож как!.. Нет,
я не устал. Давно ты из столицы?

СЕДОЙ ГОСТЬ:

Мой государь, я был грозой гоним:
чернь, от тебя шарахнувшись, случайно
меня толкнув, едва не отдавила
мне душу. Я бежал. С тех пор я мыслил
и странствовал. Теперь я возвращусь,
благословляя скорбное изгнанье
за сладость возвращенья… Но в вине
есть крылышки пчелиные; в отраде —
есть для меня прозрачная печаль:
мой старый дом, где сыздетства я жил,
мой дом сожжен…

ЭДМИН:

                          Но спасена отчизна!

СЕДОЙ ГОСТЬ:

Как объясню? Отчизна — божество
бесплотное; а наш любимый угол
на родине — вот это зримый образ
бесплотного. Мы только знаем Божью
бородку раздвоенную; отчизну
мы узнаем в чертах родного дома.
От нас никто ни Бога не отнимет,
ни родины. Но теплый образок
жаль потерять. Мой дом погиб. Я плачу.

МОРН:

Клянусь, такой же дом, на том же месте
я для тебя построю. И не зодчий —
твоя любовь проверит чертежи;
не плотники — твои воспоминанья
помогут мне; не маляры — глаза
живые твоего же детства: в детстве
мы видим душу красок…

СЕДОЙ ГОСТЬ:

                                  Государь,
благодарю: я знаю — ты волшебник,
я счастлив тем, что понял ты меня,
но мне не нужно дома…

МОРН:

                                 Клялся я…
Что клятва? Лепет гордости. А смотришь —
смерть тут как тут. Что клятва? И звезда
обманывает душу звездочета,
в условный срок порой не возвращаясь.
Постой… скажи… Ты знал ли старика
такого — Дандилио?

СЕДОЙ ГОСТЬ:

                             Дандилио?
Нет, государь, не помню…

ВТОРОЙ ПОСЕТИТЕЛЬ:

(тихо)

                                     Посмотри
на короля, он чем-то недоволен…

ТРЕТИЙ ПОСЕТИТЕЛЬ:

(тихо)

Как будто тень — тень птицы — пролетела
по ясному, но бледному лицу…
А это кто?

Налево у двери движение.

ГОЛОС:

              Позвольте… ваше имя?
Сюда нельзя!

ИНОСТРАНЕЦ:

                   Я — иностранец…

ГОЛОС:

                                           Стойте!

ИНОСТРАНЕЦ:

Нет… я пройду… я — так. Я — ничего.
Я только сплю…

ГОЛОС:

                      Он пьяный, не пускайте!..

МОРН:

А, новый гость! Сюда, сюда, скорее!
Так счастлив я, что принял бы с улыбкой
и ангела, под траурным горбом
сложенных крыл влачащегося скорбно;
и нищего блестящего лжеца;
и палача, в опрятный свой сюртук
затянутого наглухо… Гость милый,
что ж, подходи!

ИНОСТРАНЕЦ:

                        Вы, говорят, король?

ЭДМИН:

Как смеешь ты!..

МОРН:

                       Оставь. Он — иноземец.
Да, я король…

ИНОСТРАНЕЦ:

                   Так, так… Приятно мне:
я хорошо вас выдумал…

МОРН:

                                  Молчи,
Эдмин, — занятно. Ты издалека,
туманный гость?

ИНОСТРАНЕЦ:

                       Из обиходной яви,
из пасмурной действительности… Сплю…
Все это сон… сон пьяного поэта…
Повторный сон… Однажды вы мне снились:
какой-то бал… какая-то столица…
веселая, морозная… Но только
иначе звались вы…

МОРН:

                          Морн?

ИНОСТРАНЕЦ: