Трагический рейс

Поворачиваем почти у пенящейся кромки прибоя и тотчас попадаем в спокойные воды. Легкий ветерок несет нас по коридору, ширина которого не превышает 100 метров. От величавого спокойствия и красоты окружающей природы перехватывает дыхание. С правого борта круто вздымается кудрявый массив поросшего джунглями острова Бенуа, застывшего в глубоком молчании древнего патриарха; с левого борта — озаренный луной Лесо с более мягкими очертаниями склонов и бахромой песчаных пляжей, расшитых филигранным узором пальм. У северного выхода из пролива мы скользим совсем близко от берега Лесо и отдаем якорь в его тихих фосфоресцирующих водах. Испытываем несказанное блаженство, хотя я полчаса откачивал воду, пока Жозе готовила ужин. Я полностью опустошен (увы, я, а не судно!). Течь сама собой не закроется с такой дырой, и мы, разумеется, не сможем долго плавать! Если любознательный читатель спросит, почему мы не воспользовались мотором, чтобы добраться до острова Тамбелан, то ответ будет очень прост: вышеназванный мотор объявил «забастовку» в первую же ночь после выхода из Сингапура, когда в выхлопной патрубок попала соленая вода. Когда же я попытался запустить его на следующий день, то почти полностью разрядил аккумулятор, а проклятый мотор даже ни разу не кашлянул.

Вдруг я проснулся от сильных ударов в корпус: длинный сампан пристал к нашему борту. На палубу поднялись двое: веселый старик и угрюмый юноша, которые немедленно спросили, нет ли у нас сигарет, сахара, муки, кофе, рубашки, туфель... Это был наш первый контакт с Индонезией, выдержанный в традиционном стиле. Приступаем к товарообмену и быстро становимся экспертами в этом деле. В глухих уголках этой страны деньги не имеют широкого хождения, тем более что на протяжении нескольких лет они обесценивались с головокружительной быстротой. Мы обмениваем сигареты на кокосовые орехи, а сахар — на яйца.

Гости дарят нам несколько корней таро, чтобы скрепить сделку. Старик подтверждает, что Тамбелан — довольно большое селение и там нам помогут сделать необходимый ремонт. Он недалеко, всего в 10 милях. Потратив два часа на откачку воды из трюма и не осушив его до дна, мы решаем воспользоваться мощным приливным течением, которое устремляется в проход между островами, и снимаемся с якоря. Подгоняемая свежим попутным бризом, «Синга Бетина» резво мчится к северной оконечности острова Бенуа.

Этот великолепный бросок длится ровно пять минут, время достаточное, чтобы пройти под ветром высокие береговые уступы, а затем судно вдруг выпрямляется и переходит в ленивый дрейф. Погода великолепная, и нам ничего другого не остается, как любоваться чудесным зрелищем, которое вполне этого заслуживает. Четырнадцать островов группы описывают окружность диаметром каких-нибудь 15 миль, почти замыкая воды, очень похожие на обширную тихую лагуну.

Некоторые острова круто обрываются к морю и покрыты джунглями, другие, низкие, окаймлены пустующими пляжами и разбиты на квадраты параллельными рядами кокосовых пальм. Пушистые кучевые облака зацепились за сиреневые пики Тамбелана и Бесара. После довольно тяжелого перехода от Сингапура это райский уголок. Мы выходим наконец из-под сени Бенуа... и убеждаемся, что наступил полный штиль. Ловим несколько жалких порывов поднимающегося время от времени ветра, который дует в противном направлении, чтобы вырвать немного хода. Но, как это ни грустно, на Тамбелан мы сегодня не попадем. Темнота настигает нас в штиле у крутых берегов Бесара, к которому мы все же приближаемся фут за футом, рискуя разбиться о скалы, Наконец находим подходящий грунт и отдаем якорь. Впрочем, грунт ненадежен, и, если ночью поднимется ветер, мы попадем в передрягу. Но по-прежнему стоит штиль, хотя длинные волны зыби лижут скалы, издавая тревожный свист.