Трагический рейс

Поздним утром задул достаточно свежий юго-восточный бриз, и мы без особых усилий поднимаем якорь. Как только я поставил грот, «Синга Бетина» легко заскользила, придерживаясь к ветру; этого достаточно, чтобы якорь начал ползти по грунту; а затем упал отвесно над глубиной. Не теряя ни минуты, ставим все паруса и отправляемся в путь. Нам приходится четыре раза менять галс, чтобы достичь входа в глубокую бухточку «бутылочное горлышко», в конце которой приютилась деревня. Чтобы продвинуться на пять миль при противном и непостоянном ветре, мы покрыли 17 миль. Войти в бухту— дело нешуточное: на карте показан узкий и извилистый проход, пересекающий коралловый риф над поверхностью моря. В лоциях упоминается о буях, которыми обставлен проход по всей его длине, но мы ни одного не обнаружили. Осторожно меняем галсы, поворачивая то одним, то другим бортом к рифу. На этот раз мы довольны, когда к нам пристает лодка и два человека взбираются на палубу. Надеемся, что они поделятся с нами практическим опытом плавания в этих водах, запастись которым так настойчиво рекомендуют лоции. Жестокое разочарование! Местные мореходы взобрались к нам лишь для того, чтобы воспользоваться прогулкой и сунуть свои носы во все уголки незнакомого им судна. Оба рыбака только ухмыляются, когда я спрашиваю их о положении прохода в рифе, и указывают на виднеющийся вдали волнолом, который защищает населенный пункт от штормов. При этом у них такое выражение на лицах, как будто они говорят: «Попробуй-ка сунься туда, это будет забавно!» Стараюсь взять пеленг на старый голландский форт, возвышающийся над селением, но изгибы прохода слишком сложны, а мы еще очень далеко, чтобы это дало положительные результаты. Через несколько минут скребем риф бортом.

Я сдаюсь. У нас нет достаточно места для маневров. Если нас не возьмут на буксир, то своим ходом мы никогда до селения не доберемся. Сильным толчком багра мы отрываемся от рифа и выводим «Синга Бетину» из этой западни, спускаясь под ветер. Мы легко отделались, даже не содрав краски, но у меня нет охоты испытывать на твердость коралловый риф 50 раз подряд, и мы ползем к южному берегу бухты, где бросаем якорь в 50 метрах от рифа. Не обнаруживаем ни одного пляжа, на который можно бы вытащить судно, а 10 миль, покрытые за два дня от Лесо, были томительно долгими!

Путь «Синга Бетины» в районе островов Тамбелан.

Бросаюсь в воду с острогой, но это бессмысленно, так как даже в трех метрах не попал бы в тучного кита, севшего на мель. Еще раз «Синга Бетина» была наводнена всеми жителями Тамбелана без различия возраста, пола и политических убеждений. Единственное место, где я еще мог уединиться, — это на глубине пяти метров в коралловом лесу. Редкие маленькие рыбки, очень недоверчивые, ослепляли своими искрящимися, как драгоценные камни, нарядами. Но, увы, я не мог распознать, кто из них принадлежит к славному виду «съедобных». И все же трудно было оторваться от изумительного подводного ландшафта: коралловые цветы, созвездие сапфиров, рубинов и аметистов. Сверкающие сады неведомых планет. Всплываю на поверхность, временами вновь погружаюсь, чтобы исследовать какую-нибудь интересную трещину, не выпуская из рук бесполезной остроги. Время остановилось; уже час, как я грежу наяву, и вдруг довольно сильная боль в талии чуть не заставила меня глотнуть воды. Краем глаза я заметил, как убегала от меня какая-то расплывчатая тень, не то рыба, не то одна из тех ядовитых медуз, которые оставляют на вашей коже такие огромные волдыри. Почти тотчас последовали еще два ожога между лопатками. Я повернулся и на этот раз оказался лицом к лицу с агрессором: пожалейте меня, добрые люди, это была акула длиной 30 сантиметров! Эта маленькая модель в масштабе 1:30 грозного хищника морей готова была меня проглотить, ибо ее жадность превосходила здравый смысл. Оскорбленный в своих лучших чувствах, я стреляю в нее из своего гарпуна и, конечно, промахиваюсь: акула удаляется с отвратительным оскалом, облизываясь. Мое купание испорчено. Решаю, что если малютка попала сюда, то, возможно, папа и мама тоже где-нибудь неподалеку, и плыву к «Синга Бетине», которую наконец с наступлением темноты покидают гости. Вскоре удаляется последний сампан. Мы остаемся одни и составляем опись пропавших вещей: штормовой фонарь и дополнительный нейлоновый фал унесены любителями сувениров. Я стараюсь утешить себя тем, что это почти все, если не считать отличной рыболовной сети, которую тоже у нас ухитрились украсть, что может исчезнуть с нашего борта во время длительного пребывания в Индонезии.