Трансформация мира. История XIX века

После Второй мировой войны и особенно с началом деколонизации, когда возникли сомнения в роли белого человека в распространении добра в мире, историки стали интересоваться этнологией и судьбой жертв колониальной экспансии; и научные круги, и широкая общественность осознали несправедливость по отношению к коренным народам Америки и Австралазии, а героические первопроходцы прежних времен превратились в жестоких и циничных империалистов. Затем, на третьем этапе, на котором мы находимся и по сей день, эта черно-белая картина была доработана до различных оттенков серого. Историки обнаружили то, что американский историк Ричард Уайт назвал "золотой серединой", т.е. пространства длительных контактов, в которых роли виновника и жертвы не всегда были однозначны, и в которых между "туземцами" и "пришлыми" возникали компромиссы, временное равновесие, переплетение экономических интересов, а иногда и культурная или биологическая "гибридность". Региональные вариации также стали предметом более пристального изучения; взгляд на границы стал плюрализированным и полицентричным; роли "третьих лиц" в расширении границ - например, китайцев на американском Северо-Западе - уделяется не меньше внимания, чем тому факту, что многие (хотя и не все) из этих процессов были инициированы семьями, а не энергичными мужчинами в одиночку. Наряду с ковбоями были и ковбойши. В настоящее время существует особенно богатая литература, посвященная мифологии колонизации и ее репрезентации в средствах массовой информации - от ранних иллюстрированных отчетов о путешествиях до голливудских вестернов.

При всех нюансах принципиально важным остается то, что победителей и проигравших в колониальных лендграблях можно легко отличить друг от друга. Хотя некоторые неевропейские народы, например маори в Новой Зеландии, оказывали более успешное сопротивление, чем другие, глобальное наступление на племенной образ жизни почти везде приводило к поражению коренного населения. Целые общества теряли свои традиционные источники существования, не получая места в новом порядке на своей родине. Те, кто избежал безжалостных преследований, подвергались "цивилизационным" процедурам, предполагавшим полную девальвацию традиционной культуры коренного населения. В этом смысле XIX век уже был свидетелем тех самых tristes tropiques, о которых так проникновенно писал Клод Леви-Стросс в 1955 году. Массовые нападения на тех, кого европейцы и североамериканцы считали "примитивными народами", оставили еще более глубокие следы, чем порабощение - на первый взгляд, более драматичное - тех неевропейцев, которые хотя бы могли стать экономически полезными в системе колониальной эксплуатации. Сэр Кристофер Бэйли назвал этот процесс одним из ключевых в мировой истории XIX века и справедливо рассматривает его в тесной связи с экологическим истреблением.

Формально колониальное господство закончилось в третьей четверти ХХ века. Но практически нигде не произошло изменения подчиненного положения "этнических меньшинств", которые когда-то были хозяевами на своей земле. Процесс их подчинения был достаточно быстрым. В XVIII веке во многих регионах мира еще существовали полустабильные зоны "среднего положения". Но во второй половине XIX века такие зоны неустойчивого сосуществования не смогли выжить. Лишь с общей делегитимацией колониального господства и расизма после 1945 г. стали по-новому рассматриваться вопросы исконной несправедливости, "прав аборигенов", репараций, в том числе компенсаций за рабство и работорговлю. Начало признания со стороны внешнего мира также создало для пострадавших меньшинств новые возможности для формирования идентичности. Однако фундаментальная маргинализация их образа жизни трагически необратима и непоправима.

 

Фредерик Джексон Тернер и последствия