Трансформация мира. История XIX века

Ни в одной другой империи термин "колония" не был так неуместен, как в монархии Габсбургов; здесь не было даже ущемленной "внутренней колонии", каковой представлялась Ирландия по отношению к Англии. Тем не менее императорская и королевская (кайзерлих и кёниглих, или к.у.к.) монархия проявляла многие черты империи. Она представляла собой слабо интегрированное многонациональное образование, совокупность территорий с зачастую древней исторической самобытностью. В частности, Венгрия, которая в 1867 г. согласилась на конституционное урегулирование в качестве полуавтономного королевства (король Франц Иосиф был представлен в Будапеште эрцгерцогом Габсбургом), имела собственное правительство и двухпалатный парламент в рамках вновь созданной двуединой монархии. После германо-австрийцев ни одна другая этническая группа в империи не имела теперь такого сильного положения, как мадьяры. По сути, Венгрия оказалась в составе Британской империи на уровне Доминиона Канада (формально созданного также в 1867 г.). В обоих случаях имперские рамки не ощущались как принудительные: венгры, как и канадцы, могли сделать в них карьеру, экономическое развитие не испытывало серьезных препятствий со стороны имперского центра, а большая часть государственных расходов была совместной. Как и Британская империя, Дунайская монархия не превратилась в федерацию; фактически после 1867 г. все государство стало более неоднородным. Славянские национальности справедливо считали себя проигравшими и, не видя в императоре нейтрального арбитра интересов, внутренне дистанцировались от урегулирования. До самого конца различные компоненты Габсбургской монархии были интегрированы на имперский манер: общая имперская культура и идентичность в определенной степени сформировались, не будучи политически навязанными, а горизонтальная социальная интеграция по-прежнему была ограничена. Империя держалась только на самом верху, через символы монархии и многонациональный офицерский корпус, по крайней мере, такой же смешанный по составу, как и в Испании раннего Нового времени или Британской Индии. При этом большинству своих жителей она не казалась военным государством. Только итальянцы Ломбардии-Венето ощущали себя под тираническим чужеземным владычеством. В таком разделенном регионе, как Галиция, австрийская часть, как правило, была гораздо более либеральной и просвещенной, чем русская или прусская, в том числе по отношению к многочисленному еврейскому населению. Национальные группы, веками входившие в состав империи Габсбургов, довольно настороженно относились к отношениям друг с другом. Пресловутый "вопрос о национальностях" Габсбургов не столько касался связей периферийных регионов с центром (как в царской империи), сколько их собственных конфликтных отношений друг с другом; Венгрия, например, имела собственные взрывоопасные проблемы с меньшинствами.