А ужас этой истории очень прост: даже если глупая, романтическая, начитавшаяся книг женщина, даже бабёнка в каком-то смысле, красивая, довольно пустая, выдумывает себе любовь, она расплачивается за эту любовь по-серьёзному, расплачивается по-настоящему — расплачивается жизнью. Вот в этом-то и ужас. Выдумываем мы себе чушь, выдумываем мы себе романтический бред, а платим за него жизнью — серьёзно. И нельзя не пожалеть этого человека. Понимаете, графоман, который пишет полную ерунду, он спивается и умирает, как большой писатель, большой разницы в этом нет. Женщина, влюбившаяся в идиота, расплачивается так же, как женщина, влюбившаяся в гения. Человек, исповедующий веру, даже если он верит в полную ерунду, а не в высокие христианские ценности, всё равно может стать мучеником веры — своей дурацкой веры. Вот в этом, мне кажется, страшный пафос романа. Хотя многие там увидят совершенно не то. Но прежде всего «Мадам Бовари» — это очень хорошо написанная книга.
Вот очень интересный вопрос: «Здравствуйте. Наверное, это мой последний вопрос к вам; чудо, если нет, — даже и не знаю, как мне пережить-то это. — Скажите, разве может быть бог в мире, в котором существует хотя бы один человек, не чувствующий его? — запросто! — Я не воинственный атеист. Я, может быть, и сам с радостью поверил бы во что-нибудь трансцендентное. Но когда жизнь совершенно бессмысленна, то, простите, какой же может быть бог? Я не понимаю, зачем я здесь и что мне следует делать? В таком случае часто говорят: надо просто поменять род занятий, город, страну, планету; подождать, ибо скоро всё само собой наладится, а вот инвалидам тяжелее, и то живут, не жалуются, ect. Но всё это настолько пошлая чушь, что я готов уже бить в лицо за такое, — согласен с вами, пошлая чушь. — Да и ваш с Толстым софизм «смерти нет, потому что её не может быть», — спасибо за выражение «ваш с Толстым», — кажется мне чем-то из разряда пошлости, простите. Конечно, я глупый человечек, мало видел, ещё меньше понял, но сегодня я с особенной остротой чувствую свою правоту — в том мире, где существую я, бога быть не может, а человек — лишь рефлексирующая форма существования белковых тел, некоторым из которых существование невыносимо, — великолепная формула! — Хотелось бы, чтобы вы меня переубедили, но это вряд ли. Спасибо за внимание».
Алексей, дорогой мой, переубеждать вас не нужно совершенно. Если бы вы не чувствовали Бога, в вашем тексте не было бы такой живой злобы — злобы человека, который чем-то обнесён. Он видит, что вокруг нюхают цветы, а у него начисто отсутствует обоняние. Ну, что поделать? Либо отривин, либо признаться, что у вас нет нюха. Ну, ничего страшного в этом нет, понимаете. И совершенно ни к чему мне вас переубеждать, потому что я вовсе не заинтересован в том, чтобы все веровали и все наслаждались жизнью, тем более что вера не гарантирует такового наслаждения.
Вы говорите о том, что смысла в вашей жизни нет. Но ведь заметьте вот какую штуку: человеку нельзя внушить, что такое смысл жизни; он чувствует, что он должен быть. А если у него на этом месте пустота, он чувствует болезненно эту пустоту. Следовательно, у вас есть некая фантомная боль — на месте или когда-то бывшей веры, или долженствующей быть веры. Вы чувствуете недостаточность вашего бытия. И вот ощущение этой недостаточности, это задыхание в буднях — это и есть ощущение присутствия Бога, если хотите, или отсутствия Бога. Когда-то мне Андрей Кураев подробно объяснял, что сказать «Бога нет» — это значит сказать логический абсурд, потому что если чего-то нет, то это значит, что оно есть, есть понятие.
Мне кажется, что самый точный очерк вашего состоянии дан в фильме «Хрусталёв, машину!» Германа, когда мальчик начинает молиться в уборной просто оттого, что его душит, додушивает уже эта плоть мира! Она навалилась на него со всех сторон — и он начинает молиться, смотреть вверх просто оттого, что смотреть вокруг слишком отвратительно. Ну а если вас это не убедит, если вам это покажется пошлым софизмом, то и слава богу. Потому что чем живее ваши эмоции на эту тему, чем активнее ваше отвращение, ваше желание бить в лицо за фальшивые утешения, тем яснее, ярче и непосредственнее ваши чувства. Вот и всё.
По-моему, судя по тому, что вы пишете, вы глубоко религиозный человек. Если вы не видите в своей жизни смысла, так ведь я вслед за Толстым готов вторить: вы властны вложить в неё смысл. Это зависит только от вас, никто вам этого не придумает. Если вы не придумаете, чем вам заняться, искать вне каких-то утешений, по-моему, совершенно бессмысленно. Мне кажется, что вы хорошо пишете. Это могло бы быть одной из ваших возможных карьер.
Лёша, ещё один замечательный друг: «В чём смысл фильма «Мечтатели»? Что не может разглядеть аудитория за обилием откровенных сцен?»
Ну, аудитория как раз видит там не так уж и много откровенных сцен, и они довольно целомудренные на фоне того же Бертолуччи. Это такой подростковый мечтательный фильм с точно имитированной подростковой сексуальной озабоченностью.