Трансмиграция Тимоти Арчера

– Кто говорит, что это творение?

– Мое мнение таково, что если Logia предшествуют Иисусу на двести лет, тогда Евангелия сомнительны, а если Евангелия сомнительны, то у нас нет свидетельств, что Иисус был Богом, подлинным Богом, воплощением Бога, что, следовательно, подрывает основы нашей религии. Иисус становится просто учителем, представляющим специфическую еврейскую секту, которая ела и пила некий… ах, что бы это ни было, «энохи», что делало их бессмертными.

– Они верили, что это делало их бессмертными, – поправила я его. – Это не одно и то же. Люди верят, что лекарства из трав способны излечить рак, но это не значит, что травы действительно лечат рак.

Мы дошли до лавки и остановились.

– Я заключаю, что ты не христианка, – сказал Тим.

– Тим, ты знаешь это уже много лет. Я ведь твоя невестка.

– Я не уверен, что я сам христианин. Я теперь не уверен, что вообще есть такая вещь, как христианство. И при этом я должен подниматься и говорить людям… Я должен продолжать выполнять свои пастырские обязанности. Зная то, что знаю. Зная, что Иисус был учителем, а не Богом и даже не первым учителем. Что то, чему Он учил, было итогом системы верований целой секты. Групповым продуктом.

– Но это все-таки могло исходить от Бога. Ведь Бог мог явить откровение и саддукеям. Что там еще говорится о Толкователе?

– Он вернется в последние дни и будет вершить Страшный суд.

– Вот и прекрасно.

– Это есть и в зороастризме. Кажется, довольно многое восходит к персидским религиям… Евреи развили определенные черты персов до своей религии за период… – Он внезапно умолк. Он целиком ушел в себя, позабыв и обо мне, и о магазине, нашей цели.

Я попыталась ободрить его:

– Может, ученые и переводчики найдут сколько-нибудь этого «энохи».

– Найдут Бога, – эхом отозвался он, по-прежнему погруженный в себя.

– Найдут растущее. Корень или дерево.

– Почему ты так сказала? – Он как будто рассердился. – Что заставило тебя сказать это?

– Хлеб нужно из чего-то испечь. Нельзя есть хлеб, если он из чего-то не испечен.

– Иисус говорил образно. Он не имел в виду буквальный хлеб.

– Он, может, и нет, но саддукеи явно имели.

– Эта мысль приходила мне в голову. Некоторые переводчики предлагают то же самое. Что подразумевается буквальный хлеб и буквальный напиток. «Я дверь овцам». Иисус явно не имел в виду, что он из шерсти. «Я есмь истинная виноградная Лоза, а Отец Мой – Виноградарь; Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода» [55].

– Ну тогда это вино. Ищи вино.

– Это абсурдно и телесно.

– Почему?

Тим был в ярости:

– «Я есмь Лоза, а вы ветви». Нам что, считать, что это буквальное растение? Что это физическое, а не духовное? В пустыне Мертвого моря разве что-нибудь растет? – Он взмахнул руками. – «Я свет миру» [56]. Нам что, считать, что можно читать газету, поднеся ее к нему? Как к этому фонарю?

– Может, и так. В некотором смысле Дионис был вином. Его почитатели напивались, Дионис овладевал ими, и они носились по холмам и полям и загрызали скот до смерти. Пожирали животных заживо.

– Есть некоторое сходство, – согласился Тим.

Мы вместе вошли в бакалейную лавку.

6

Прежде чем Тим и Кирстен смогли вернуться в Англию, для рассмотрения вопроса о его предполагавшихся ересях собрался Епископальный Синод. Тупоголовые – полагаю, мне следует сказать «консервативные», что будет более вежливо – епископы, выступавшие в качестве его обвинителей, оказались полными идиотами в плане способности организовать на него наступление. Тим покинул Синод официально оправданным. Газеты и журналы, конечно же, вовсю писали об этом. Его же этот вопрос никогда не беспокоил. Так или иначе, из-за самоубийства Джеффа общественность была целиком на стороне Тима. Он всегда пользовался ее благосклонностью, но теперь, после трагедии в его личной жизни, сочувствующих ему стало даже больше.

У Платона где-то сказано, что если вы собираетесь стрелять в короля, то должны быть уверены, что убьете его. Епископы-консерваторы, потерпев неудачу с уничтожением Тима, в итоге сделали его еще сильнее, чем прежде. Так всегда с поражениями – о таком повороте событий говорится, что дело вышло боком. Теперь Тим знал, что никто в Епископальной Церкви Соединенных Штатов Америки не сможет его свалить. Если уж ему и суждено пасть, то ему придется заняться этим самому.

Что до меня, моей собственной жизни, то я владела домом, который покупала вместе с Джеффом. По настоянию своего отца Джефф некогда составил завещание. Мне не досталось многого, но досталось все, что было. Поскольку раньше я содержала и его, и себя, передо мной не встало финансовых проблем. Я продолжала работать в адвокатской конторе – свечной лавке. Какое-то время я думала, что со смертью Джеффа я постепенно утрачу связь с Тимом и Кирстен. Но это оказалось не тем случаем. Тим, кажется, нашел во мне того, с кем мог бы поговорить. Да и, в конце концов, я была одной из немногих, кто знал о его отношениях с его главным секретарем и деловым агентом. И конечно же, это я свела его и Кирстен.