Траурницы

Временное тепло согрело тело, когда в мозг хлынули приятные воспоминания: старые друзья, новый год, когда находишь под елкой подарки и, обмотанный гирляндой, сидишь и светишься во всех смыслах, поедая вкусные конфеты. То ли сон, то ли реальность, она едва не поглотила решающий момент: окружение обросло пленкой. Плотный на ощупь, как плавательный пузырь. Вадим говорил, что взрослые не могут проделать в нем брешь, видимо, друг тоже не смог или у него получилось, только появление постороннего быстро раскрыли старухи. Найденное тело оказалось подвержено разложению и черви успели насытиться пиршеством. Друг говорил, что, по ту сторону плотной пленки, время течет иначе. Опередить как, он так и не смог. Даже если пройдет десятки лет и родители состарятся, Лёне было все равно. Пусть это и означало, что от прежнего разума матери останутся крохи, которые поддерживают жизнь в обмякшем теле. Любые риски оправданы, если получится вернуть Полину.

Пузырь лопнул, осев на руки липкой пленкой. Должно быть, это неприятные ощущения, но дутая куртка приняла на себя весь удар. Лёня сжался. Ему впервые стало жалко себя: маленького мальчика, который опьянен собственной верой в неуязвимость, и переполненный желанием поговорить, прокричать все, что скопилось на душе, и выплюнуть, как сгусток мокроты. Пьянящее чувство вскружило голову, сделало невесомым и отрешенным от событий реального мира, и только после этого пузырь снова дал трещину. Неожиданно вспомнился родной дед, который потерпел крах в карьере и заглушал ее тем, что попадалось под руку: бессмысленные фильмы, упреки в сторону внуков и потеря себя в Интернете. Дед не пил алкоголь, считал, что тот способен плести ложную и сладкую мечту. Ошибка заключалась в одном: потерять себя можно в элементарных вещах, достаточно опустить руки и пальцами вцепиться в то, что приносит забвение.

Страшные мысли протачивали ходы в детский мозг. Они быстро рассеялись, как только тело оказалось на опушке среди цветов. Вадим был прав: стоило пережить холод, как тут же стало жарко. Но нельзя снимать куртку: вдруг Поле холодно, а любой кусок ткани пригодится, чтобы ее согреть. В этом мире Вадим провел пять дней. Или шесть? Лёня не мог вспомнить. Он всегда с жадность слушал друга, пытаясь запомнить каждое слово, но сейчас все уплывало, как проточная вода.

Ботинки мяли под собой траву. Зеленую, как на детских рисунках, яркую, словно стены детской площадки, и такую же не естественную и опасную, как спинки ядовитых насекомых. Лёня ожидал, что услышит жуткие песнопения, когда безобразные сестрицы начнут плясать на опушке, среди испуганных белочек, как в мультфильмах, что любила смотреть Полина. Ничего подобного не было. Зеленая трава, казавшаяся в тот момент инородной, теперь была мила, как солнце: дальше дорога пролегала над пропастью, дно которой застелил туман, плотностью похожей на вату. Мостик состоял из костей, перевязанный бечевкой. От каждого шага надежная, на первый взгляд дорожка, начинала раскачиваться и осыпаться, образуя дыры.

Лёня, не веря, что удача может улыбнуться при первых трудностях, задыхаясь, перебрался на другой край берега. Под мостом, затачивая выступающие камни, бушевал речной поток. Если присмотреться, то можно увидеть чешуйчатые спинки существ, похожих на змей, которых показывают в фильмах ужасов.

Детские ноги брели дальше. Маленькие шаги формируют целые приключения. Слой за слоем они создают плотный панцирь, который защищает от финальных трудностей. Наполненные событиями, опытом, мелкими царапинами и глубокими шрамами, они должны ослабить противника, как в тех сказках, что родители читают на ночь.

Замерзшие пальцы сжались в кулак. Солнышко постепенно отогревало их, и разноцветные нити, заботливо связанные мамой в перчатки, спрятались в карманах куртки. Молния слабо поддалась, и на свет вылез колючий свитер. Шапка была безвозвратно потеряна, а следом за ней шарф. Пот бусинками собирался на лбу, склеивая челку в уродливые зигзаги.

Лёня нахмурился. Где-то вдалеке напевал сладкий голос. Мальчик еще из сказок помнил, что на такой зов вестись нельзя — кровожадные сирены и хитрые русалки таким способом приманивают потерявшихся путников. Это знание помогло избежать встречи с хищниками, и нелегкий путь пролегал дальше, сквозь заросли леса.