Треснувшая корона

Кровавые игры проходили раз в месяц. Раз в месяц тысячи зрителей прибывали на остров Рабовладельцев, чтобы насладиться зрелищем и ставками. Каждый месяц на арене умирали десятки гладиаторов.

В прошлый раз Аарон участвовал в бое «на разогреве», как здесь говорят, в качестве зеленой смазки для мечей. Сейчас же, находясь в помещении для гладиаторов, он мог все хорошо рассмотреть через прутья решетки. А поглазеть было на что.

В боях принимали участие только достойные гладиаторы, те, кто получил статус «оранжевых». Их бои были гвоздем программы, победивший становился «красным». От каждого дома в главном соревновании могли участвовать только трое бойцов. Сулла лично выбирала тех, кто представлял ее дом. Аарон попал в отобранную группу вместе с еще двумя бойцами.

На самой арене и в их комнате размещались цветные барабаны — рулетки, каждый из которых был разбит на пять секторов. На одном из них был обозначен Дом Суллы. Четыре других сектора принадлежали лудусам конкурентов: Ичо, Яндра, Морта, Тайра.

Две стрелки на барабане начали вращаться, пока не остановились, указав на два сектора. Каким-то образом результат вращения показывали одновременно все барабаны на арене.

— Морта против Ичо, — огласил усиленный магией голос.

Бой был ничем не примечательным. Бойцы сражались неумело и не вызывали у публики особого интереса. Барабан вращался снова и снова, двоим из их лудуса представился случай сразиться на арене сегодня. Оба боя закончились поражением, что не лучшим образом сказывалось на настроении Суллы. Аарон с нетерпением ждал своей очереди.

Когда очередь подошла к оранжевым и барабан показал «Сулла против Тайры», их госпожа оживилась, ее глаза приобрели зловещее выражение, а кожа покраснела.

— Аарон, ты пойдешь, не подведи!

Лишь потом он узнал, что Тайра всегда соперничает с домом Суллы. Выйдя на арену, Аарон увидел огромного воина. Его тело укутывали звериные шкуры, вместо шлема голову исполина покрывал череп медведя, в руках он сжимал два боевых топора. Аарон выбрал для себя легкие кожаные доспехи, усиленные металлическими пластинами и хороший полуторный меч с полукруглым навершием.

— Чешуя против Сиро, дикого вепря — на языке тризу, — огласил все тот же голос. — Семь против двух с половиной, делаем ставки!

Возникшую паузу противник Аарона использовал, чтобы покрасоваться перед публикой: он тряс топорами над головой, рычал, проводил ладонью по шее и указывал на Аарона, чем, безусловно, заслужил благосклонность публики. Чувствовалось в нем нечто первобытное, нечеловечески-дикое.

«Пора спуститься с башни», — напомнил себе парень, крепче стиснув рукоять меча.

— Бой! — огласил голос.

С ревом дикого зверя облаченный в шкуры воин бросился на Аарона, нанося сокрушительный удар топором в область шеи. Аарон не стал парировать эту атаку, а ушел вниз. Второй топор как будто предвидел его движение и полетел ему навстречу по низкой дуге. Аарону пришлось подставить под удар свой клинок. От силы удара противника у парня заныло плечо.

«Да откуда в тебе столько силы?!»

Но размышлять об этом не было времени, нога противника полетела прямо в его туловище. Аарон успел уйти в сторону, но брызги воды и грязи с сапог Вепря попали ему в глаза. Только чудом он не потерял возможности видеть, и это позволило ему рассмотреть следующий, смертельный удар. Вылетевший снизу-вверх топор должен был расколоть его челюсть на две части, но он лишь слегка поцарапал подбородок.

Видимо, это была коронная атака Вепря, промах сильно разозлил воина в шкурах. Издав свирепый рев, противник бросился на Аарона словно берсерк, его топоры летали как лопасти мельницы, сталь проносилась совсем близко от тела парня, но никак не могла его достать. Аарон двигался подобно капле ртути, ловко перетекая из одного положения в другое. Их бой напоминал смертельный танец.

Вепрь был опытным и опасным, но разум Аарона приспособился к манере боя противника. Чувства Аарона обострились, он все чаще предсказывал направление удара еще до его начала. Вскоре парень стал замечать и повторения комбинаций.

Вот топор снова устремился к его шее, но Аарон вместо того, чтобы пригнуться, резко упал на одно колено и ринулся вперед, подобно гепарду, атакующему антилопу. Как раз вовремя для того, чтобы второй топор просвистел на высоте половины ладони над его головой. Меч парня вошел в живот Вепря, словно соха в рыхлую почву. От неожиданности его противник, шатаясь, отошел назад. Медленно, словно не веря в случившееся, он посмотрел на кровоточащую рану, и его лицо исказилось непередаваемой яростью. Несмотря на свое ранение, он снова ринулся на Аарона. Но ступив лишь шаг, Вепрь скривился от боли и упал на колени. Его руки опустились, скрестив топоры внизу.

— Убей! Убей! — кричала толпа.

Меч Аарона рассек череп Вепря, несмотря голову медведя, прикрывавшую его, из рта противника заструились ручейки крови, глаза остекленели, и гладиатор в шкурах повалился лицом вниз.