Третья цифровая война: энергетика и редкие металлы

На берегах Темзы нас ждал тот самый пергамент, который называют «картой, изменившей мир[413]». Этот драгоценный документ уже почти два века хранится в архивах Лондонского геологического общества. Чтобы добраться до него, надо было пройти через величественный Берлингтон-Хаус – здание, нависающее над Пикадилли своим фасадом в стиле нео-Ренессанса. Лестница с вытертой ковровой дорожкой ведет на второй этаж, в комнату со старинными обоями, которая служит здесь читальным залом. Сидя под парой люстр, архивист Кэролайн Лэм аккуратно перебирает пятнадцать листов длиной сантиметров по шестьдесят, собирая из них некий пазл. Он представляет собой сокровище площадью три метра на четыре – это одна из самых первых подробных геологических карт в истории.

The Great Map (Великая карта) – произведение британца Уильяма Смита. В начале XIX века этот геолог на протяжении двенадцати лет пешком и верхом исколесил вдоль и поперек всю Великобританию. Его целью было составить описание минеральной структуры почв. Экземпляр, хранящийся в Лондонском геологическом обществе, является одной из первых копий, отпечатанных в 1815 году, когда карта была представлена публике. Надо вооружиться лупой, чтобы разобрать названия той или иной местности. Более четко оттенками цветов показано разнообразие описываемых горнорудных богатств: меловые и песчаные карьеры соприкасаются с месторождениями известняковых и мраморных скал, а черным карандашом нарисовано то, что сделало Великобританию в XIX веке невероятно богатой – месторождения угля.

В то время, когда Уильям Смит опубликовал свою большую карту, в Великобритании проходила действительно беспрецедентная промышленная революция. В ткацких мастерских и механизированных прядильнях использовали тепловую энергию пара, преобразованную в механическую, дававшую невероятный выигрыш в производительности. Те же самые паровые машины уже начинали двигать новые агрегаты, называемые локомотивами, которые помчались по все более разветвленным железнодорожным путям, позволившим с небывалой скоростью распространить торговлю и прогресс. Однако чтобы привести в действие поршни, заставлявшие крутиться колеса, надо было получить пар температурой около 350ºС. А значит, котлы должны быть расположены рядом с топкой, питаемой топливом – углем.

Ископаемый ресурс скоро должен был стать в высшей степени востребованным, и «надо было знать, где находятся его залежи», напоминает Кэролайн Лэм, осторожно раскладывая фрагменты большой карты. Основываясь на открытиях Уильяма Смита, горняки смогли устремиться на описанные им угольные жилы и удовлетворять новые энергетические потребности Великобритании в топливе. В этом отношении большая карта совершенно изменила мир: она ускорила первую промышленную революцию и дала британцам определенное преимущество перед остальной Европой. Сильная своими лидирующими позициями в добыче каменного угля, английская корона установила свое промышленное, технологическое и военное превосходство и заставила признавать себя первой мировой державой на протяжении всей викторианской эпохи.

Через два века мы хотим использовать британский пример для энергетической и цифровой революции. Чтобы обезопасить себя в области снабжения редкими металлами, надо обновить геологические карты. Эта идея возникла после китайского эмбарго, когда в гонку вступили государства, многонациональные корпорации и предприниматели. Не только, как во времена господина Смита, в масштабе одной страны, но на этот раз в масштабе целой планеты, поскольку ресурсы распространены по всему земному шару. Только по редкоземам уже описаны месторождения по крайней мере в тридцати пяти государствах на пяти континентах. Например, Северная Корея, возможно, обладает самыми большими в мире запасами редкоземов[414]. Горнодобывающие компании уже занимаются разработкой сотен месторождений редких металлов по всему миру.

В этом явлении почетное место занимает иррациональное: спекулятивные пузыри лопнули, когда горняки признали, что некоторые месторождения были гораздо менее богатыми, чем об этом заявляли. В этом большом горнорудном «казино» некоторые за рекордное время делали состояние, тогда как мелкие легковерные держатели акций на следующий же день теряли свои небольшие сбережения. Как бы то ни было, это возбуждение вызвало геополитическое волнение, разрушившее братские идеалы, заявленные в момент подписания Парижского соглашения.