Тревожная Балтика. Том 2

По выражению лица Герасюка Мирков понимал, что тот готов что-то сказать.

Матрос не сдержался, улыбнулся, тут же привлек всеобщее внимание:

– Ага-а, Шифга… – зашепелявил с видом болтуна. – Значит, Жмайло применил к тебе воспитательные меры? Ну, ничего, по молодости бывает… Или ты «годком» сразу хочешь стать? – спросил, замышляя что-то. Сам же и ответил: – Не-е-ет… Повылизывай бачки, как я когда-то, наберись ума. Так, как ты хочешь, дорогой, не быва-а-ает, – в запальчивости брызгал слюной, сверлил Александра недобрым взглядом. – Да и не получится, – заключил убежденно, добавил с улыбкой: – Или ты, может, пойдешь командиру закладывать? Так иди… Потом тебя здесь никто за человека считать не будет!

– Никуда я не пойду! – обиделся Мирков, возмущенный предосудительным недоразумением, что, видно, и тянуло за собой вереницу недомолвок и вражды. «У меня и мысли такой нет», – подумал он, оскорбленный подозрением в слюнтяйстве и доносительстве.

От Миркова шла такая благородная, тонкая сила, что заставила присутствующих поверить в его слова. Все сконфуженно замолчали. Нарушая неловкую паузу, раздался голос Коржа, полный сочувствия:

– Да ты бачкуй по-нормальному, и никто не будет к тебе иметь претензий… – чувствовал себя неловко, не мог обидеть открытого душой человека.

Лукин обратил на Миркова серые глаза.

– Почему ты думаешь, что мы все хотим тебе зла? – он выразил общее отношение, желая вразумить «карася», но в голосе не было тепла. – И я бачковал, и все здесь бачковали, и ничего… Почему ты решил, что здесь собрались лишь плохие люди?!.. Почему у Шикаревского все получается, а у тебя нет? – продолжил Лукин с укором, недобро поглядел из-под бровей. – Да потому, что ты – дубовый! И ни на что не способен! А здесь таких не любят! – открыто выразил он свое мнение.

Неожиданно отворилась железная дверь кубрика, впустила замполита капитан-лейтенанта Цыбулю. Все примолкли, ждали чего-то. Тот нагнул голову, чтобы не задеть низкий проем двери, прошел в кубрик, щедро одарил всех присутствующих улыбкой. Его внезапное появление их не встревожило, ничего не изменило в настрое. Матросы отнеслись к офицеру как к клоуну, ходившему между рядами со зрителями. Настроившись на забаву, весело улыбались.

– Ну, как обед? – бросил всем громко, игриво сверкнув глазами, хлопнув себя по животу, причмокнул губами. Пышущий здоровьем, неиссякаемой энергией, словно молодой жеребец, переминался с ноги на ногу, не в силах устоять на подвижной палубе.

– Норма-ально, товарищ капитан-лейтенант!.. – в тон охотно подхватил Корж. – А у вас как? Котлетки хорошо пошли?

От смущения Цыбуля хмыкнул конфузливо. Однако это вовсе не было реакцией на бестактность матроса, а всего лишь продолжение давней игры в «своего парня». С видом сытого удовольствия рукой коснулся живота.

– С двумя порциями справился… А у вас жалобы на пищу есть?

– Да у нас, товарищ капитан-лейтенант, все нормаально, – величаво отрапортовал за всех Корж. Герасюк поспешил пожаловаться, что мало мяса, добавил шутливо:

– А котлетка нам бы тоже не помешала…

Все засмеялись, зашевелились.

– Вот тебе и на! – изумился игриво офицер, глядя на всех сразу. – То говорите – норма-а-ально, то – мя-яса ма-аловато, – посмотрел на Герасюка и громко рассмеялся. За ним грохнули и остальные, молчали лишь угрюмыеизгои, спешили управиться за столом, что замполита вовсе не беспокоило.

– Существует раскладка на матросов и офицеров, и пища готовится согласно этой раскладке, – посерьезнел Цыбуля. – А если хотите кушать котлетки, – улыбнулся, – то оставайтесь в мичманах на сверхсрочную службу.

Все всколыхнулись и покатились от хохота.

– Не-е-ет… пускай мы немного потерпим, но зато дома наедимся вдоволь, – поспешили ответить матросы в несколько голосов.

Оценив шутку, замполит загоготал добродушным мерином, ему ответили тем же.

– Ну, как поживают молодые матросы? Как живешь, Шикаревский, никто тебя не обижает?

Все взоры обратились на матроса, вынужденного прекратить работу. Он недолюбливал замполита за роль клоуна, выбранную добровольно, сморщился недовольно, будто спрашивал у всех: «Что за дурачок?», буркнул под нос:

– Норма-ально…

– Кому их тут обижать! Товарищ капитан-лейтенант… Тут же все свои! – подхватил Корж, снял напряжение.

Офицер оторвал взгляд от Шикаревского.

– Ну и прекрасно, так и должно быть, – бодро констатировал Цыбуля, засмеялся. – Да? – искал поддержки у матросов. Никто не ответил, все дивились его странности.

Шикаревский покрутил пальцем у виска, показал на офицера, сказал вслух:

– Ну что можно взять с этого дурака? – матросы одобрили приглушенным смешком. Замполит взглянул на них, затем на Шикаревского, но ничего не понял.

Цыбуля остановил взгляд на удрученном Миркове.

– Никто вас здесь не притесняет? А, Мирков?

Тот поднял склоненную голову, решил ответить как Шикаревский. Но затянувшуюся паузу нарушили несколько веселых голосов:

– Да о чем вы говорите!..

Этого было достаточно, чтобы полностью удовлетворить служебное любопытство замполита. На том он и успокоился, оставил Миркова, возвратился к Коржу и Герасюку.